Правда истории. Гибель царской семьи

Приходится констатировать, что эти показания были «выколочены» из Якимова или даны им по заблуждению, по ассоциации с многократно называвшимися следователями (в первом случае — агентом уголовного розыска С. И. Алексеевым, во втором — следователем Н. А. Соколовым). Они несостоятельны и не должны подхватываться исследователями и публицистами. Ни самими Ермаковым, Костоусовым, Партиным, отступившими с красными, ни одним из показаний подследственных участников событий данные Якимова не подтверждены. Надо заметить, что Якимов был разводящим во внешней охране, внутренняя же охрана заведомо оберегалась от контактов с внешней и комендант не мог посылать за членами внутренней охраны Якимова, да еще многократно. Не подтверждаются показания Якимова и П. С. Медведевым, куда более сведущим человеком. Более того, Медведев прямо указывал на появление Ермакова в доме Ипатьева с другим незнакомым ему человеком (это был С. П. Ваганов) только вечером 16 июля, перед расстрелом¹⁰⁰. Ермаков, Костоусов, Партии в команде внутренней охраны не состояли. Приходится подробно рассматривать и характеризовать показания Якимова прежде всего потому, что и современными авторами они берутся на веру. Так, М. Хейфец, ссылаясь на показания Якимова, а также вновь на книгу М. К. Касвинова, изобилующую явными ошибками и домыслами, включает в состав новой внутренней охраны П. 3. Ермакова, А. Е. Костоусова, Н. С. Партина и даже В. И. Леватных, правда, в числе участников расстрела его не числит. При этом заявляет, что это «подтвердили свидетели»¹⁰¹. Утверждение несостоятельное. Версия о вхождении во внутреннюю охрану этих людей должна быть решительно отвергнута. Забегая вперед, отметим, что в команду внутренней охраны никого из ВИЗа не брали, указанные лица продолжали состоять в Верхисетском отряде, в распоряжении Ермакова. Люди были взяты лишь в двух местах — в облчека и дружине обкома Компартии¹⁰².

Н. А. Соколов проигнорировал меняющиеся, «поддакивающие» показания А. А. Якимова. Сопоставляя их с другими данными, он указал лишь имя Кабанова. Не воспринял Соколов и названного Якимовым «латыша Лякса». Увы, и это имя поныне повторяется в публикациях, главным образом потому, что повод для этого дал генерал М. К. Дитерихс, осуществлявший общее руководство расследованием и раньше Н. А. Соколова опубликовавший книгу с некоторыми материалами следствия и своими умозаключениями. Следствие путем допросов, изучения платежных ведомостей внешней охраны, осмотра книг Злоказовской фабрики установило: из числа ее рабочих в отряд завербовался «Лякс-Скорожинский». Именно так он значится в материалах следствия, и в частности в книге Н. А. Соколова¹⁰³. В некоторых случаях оба слова даются через дефис, то есть как составные части двойной фамилии¹⁰⁴, что скорей всего является правильным. Национальность данного лица — рабочего со Злоказовской фабрики в свое время не была точно установлена. Соколов считал, что он, как и братья Н. и С. Мишкевичи, был, «вероятно, польской национальности»¹⁰⁵. Данные о появившихся в период мировой войны на предприятии поляках имеются. Главное же заключалось в том, что Лякс-Скорожинский до самого конца состоял не во внутренней, а во внешней охране, причем был зачислен туда еще в мае, задолго до появления людей Я. X. Юровского. М. К. Дитерихс, не обратив на это внимания, использовал путаные утверждения А. А. Якимова («из латышей одного звали «Лякс»), исключил при публикации Лякса-Скорожинского из списка охранников-злоказовцев¹⁰⁶ и без всяких оговорок стал писать его фамилию как Лякс, именовать его латышом, членом внутренней команды Юровского и даже участником убийства¹⁰⁷. К сожалению, это утверждение получило распространение в литературе.