Правда истории. Гибель царской семьи

Версия о приказе из Перми, в смысле «от Перми», а не от Москвы, о двух приказах-телеграммах и о решающей роли приказа Берзина совершенно противоречит источникам, положению дел на Урале, на фронте вообще. Остановлюсь на характеристике фронтовой ситуации на Среднем и Северном Урале, роли Р. И. Берзина, его положении и местонахождении 16 июля к моменту трагедии, субординации во взаимоотношениях Голощекина и Берзина в те дни и недели. С полной уверенностью, как специалист по истории гражданской войны, заявляю, что никакой определяющей или посреднической роли Берзина в отношениях Москвы и руководства Урала не было и быть не могло. Во-первых, Северо-Урало-Сибирский фронт был лишь частью общего фронта на востоке страны. Он фактически являлся армейской группировкой (и 20 июля стал 3-й армией), в оперативном отношении официально подчиненной Реввоенсовету, Главкому Восточного фронта⁵⁶. Во-вторых, командование Северо-Урало-Сибирского фронта на 16 июля размещалось не в Перми, то есть в глубоком тылу, а в Екатеринбурге, хотя и начинало эвакуацию туда служб всего штаба. В-третьих, Берзин в принципе не играл той роли, каковую ему отводит Радзинский. В-четвертых, он еще в ночь на 16 июля выехал в Москву, оттуда ездил в Петроград и вообще надолго оказался не у дел. Его в рассматриваемое время просто не было на Урале, в том числе в Перми. Берзин пришелся не ко двору наркомвоенмору Л. Д. Троцкому, и тот сместил его с поста командующего. Как раз военком Урала, фактический руководитель всего и вся в крае — Голощекин, покровительствовавший Берзину, взялся за восстановление его в утраченной должности. Голощекина, Белобородова и других не устраивал назначенный на нее Троцким бывший генерал Д. Н. Надежный. 18 июля за подписью Голощекина (проставленной первой) и других лиц была послана телеграмма на имя Ленина, Свердлова и Троцкого с просьбой провести переговоры на предмет восстановления Берзина в прежней должности, чего в дальнейшем они и добились⁵⁷, но лишь на время. В ноябре 1918 г. Берзин вновь был снят с должности Троцким, к тому времени являвшимся уже не только наркомом по военным и морским делам, но и председателем Реввоенсовета Республики. В июльские дни на среднеуральском участке фронта наблюдалась сущая чехарда: командующими Северо-Урало-Сибирским фронтом (3-й армией) назначались Д. Н. Надежный, И. Т. Смилга, Б. П. Богословский (сразу же перешел к белым), Г. А. Угрюмов, А. И. Геккер. Фактически же соединением командовал пом. командующего С. М. Белицкий. Берзин был возвращен на пост командующего (уже 3-й армией) только 30 июля и вернулся на Урал, когда Царской Семьи не было уже в живых⁵⁸. Относительно субординации июньско-июльской поры следует заметить, что Голощекин — военный комиссар и Урала, и Уральского военного округа и лидер Уральской организации большевиков вообще ни в какой мере не подчинялся Берзину, сам оказывал ему помощь и покровительство, «создавал» фронты (Оренбургский, потом совместно с находившимся в Уфе и действовавшим посредством телеграфной связи Н. И. Подвойским рассматриваемый Северо-Урало-Сибирский). Что касается командования собственно Восточного фронта, обширного и главного тогда в Республике вообще, после М. А. Муравьева, убитого 11 июля, Р. И. Берзин в него не вступал, и речи о его кандидатуре в этом плане не шло. Он едва держался на своем фронте — «участковом». Не хочу принизить роль и способности Берзина. Речь идет лишь о фактическом должностном его положении в то время. Вместо Муравьева 11-го же июля главкомом Восточного фронта был назначен И. И. Вацетис (Вациетис)*, человек куда более близкий к большевистской верхушке, можно сказать, со своими латышскими полками спаситель ее власти в сложнейшие моменты существования оной. Вацетис со штабом находился в Приволжье; в Перми в июле 1918 г. и его не было. Да он никак и не был причастен к делу Царской Семьи. Вероятно, Э. С. Радзинского натолкнуло на версию о задействование Берзина в уничтожении Романовых выражение Я. X. Юровского «приказ» — из военной лексики. Чекист, бывший военнослужащий полученное от высочайшей большевистской инстанции распоряжение расценивает как приказ. По существу, такое распоряжение действительно было равнозначно приказу. И даже будь Берзин в Перми —он не был бы распорядителем для Голощекина, Уралобкома партии, Уралобл-исполкома. Не тот это был человек, не из той инстанции. К тому же, как было показано, Берзин перестал быть комфронтом на Урале; в Перми в момент убийства Романовых его и не было. Таким образом, Берзин к изданию приказа об убийстве в доме Ипатьева никакого отношения не имел.