Правда истории или мифология? Пограничные войска НКВД в начале Великой Отечественной

Подтверждением этому могут служить статистика и конкретные факты, приведенные в докладной записке на имя заместителя наркома внутренних дел Союза ССР генерал-лейтенанта И. И. Масленникова «О состоянии дисциплины и политико-моральном состоянии в войсках НКВД за I квартал 1941 года»[286] и ряде других документов. На мой взгляд, они дают достаточно полное представление об общем состоянии воинских коллективов пограничных войск за несколько месяцев до начала войны.

Прежде всего следует отметить, что число преступлений, совершенных личным составом пограничных войск начиная с третьего квартала 1939 г., неуклонно росло и в первом квартале 1941 г. составило 332 случая. Это почти 60 % от всех преступлений, совершенных в войсках НКВД СССР. К слову сказать, численность пограничных войск в общей структуре войск НКВД СССР составляла около 47 % личного состава. За этот же период значительно выросло число самоубийств. Наибольшее число небоевых потерь и увечий также приходится на пограничные войска. В первом квартале 1941 г. в результате несчастных случаев и нарушений мер безопасности при обращении с оружием погибло 25 и ранено 92 военнослужащих.

В докладной записке особо отмечается, что «одним из наиболее отрицательных явлений, как и в прошлом квартале, являются круговые поруки — в ликвидации которых, командование еще не добилось сколько-нибудь решительного перелома»». Всего таких фактов по войскам НКВД за указанный период было вскрыто 24, из них 17 (71 %) приходится на пограничные войска. Наибольшее число выявлено в Украинском (6 случаев) и Белорусском (6 случаев) пограничных округах.

При этом следует учесть, что если в целом по войскам НКВД число этих негативных проявлений в I квартале 1941 г. осталось на прежнем уровне, то в пограничных округах оно выросло в 1,6 раза. Приведу лишь несколько наиболее характерных примеров.

В мае 1941 г. начальником Белорусского пограничного округа генерал-лейтенантом И. А. Богдановым был издан Приказ № 885 «О расформировании 14-й заставы 16-го пограничного отряда и привлечении к ответственности виновных в разложении заставы». В нем говорится: «На 14 заставе в силу преступного отношения к своим обязанностям начальника заставы лейтенанта Курзина и его заместителя по политчасти политрука Михно, отсутствовала должная воспитательная работа среди красноармейцев, бытовое поведение личного состава не изучалось и красноармейцы были представлены сами себе. В результате в течение длительного времени на заставе процветали коллективные пьянки, приведшие к круговой поруке и моральному разложению большинства личного состава заставы. Коллективные пьянки происходили не только на заставе, но и совместно с жителями пограничной полосы. Пьянка распространилась до таких пределов, что 1 января 1941 года все красноармейцы заставы были пьяные. Все эти вопиющие факты нарушения Советской воинской дисциплины происходили при прямом попустительстве со стороны начальника заставы лейтенанта КУРЗИНА и его заместителя по политчасти политрука МИХНО, которые сами неоднократно пили вместе с красноармейцами».

А в 17-м (Брестском) пограничном отряде была вскрыта группировка недисциплинированных младших командиров и красноармейцев, именовавшая себя «карательная организация блатных». Она насчитывала в своем составе тридцать человек и существовала около полугода. Обеспечивая охрану арестованных на гауптвахте, эта группа военнослужащих систематически издевалась и глумилась над сослуживцами, занималась вымогательством у них продуктов питания и денег. В материалах служебного разбирательства, проведенного ГУПВ НКВД СССР, отмечается, что это была, по сути, антисоветская группа[287].