Правда истории или мифология? Пограничные войска НКВД в начале Великой Отечественной

В подтверждение сказанного приведу еще один пример. Участником того боя под Легедзино был фронтовой корреспондент газеты «Красная звезда» Т. Лильин. В начале августа 1941 года в центральной армейской газете была опубликована его статья об этих событиях. В ней он поведал, что в нападении на штаб 8-го стрелкового корпуса участвовало 25 танков и два батальона пехоты противника. Атаку фашистов отражали комендантская рота и работники штаба корпуса. Бой длился полтора часа, в ходе которого противник потерял девять танков. Об участии в том бою пограничников и их служебных собак в статье также ничего не сказано. Нет упоминания об этом случае и в известных на сегодняшний день немецких архивных документах. К этому следует добавить, что, судя по Директиве Генерального штаба Вооруженных Сил СССР №Д-6795с от 4 ноября 1961 года, Отдельная Коломыйская пограничная комендатура участвовала в боевых действиях в районе г. Умань только в период с 11 по 25 июля 1941 года. А бои в районе с. Легедзино, как уже ранее отмечалось, проходили в ночь с 31 июля на 1 августа 1941 года. Получается, что обе вышеназванные пограничные части в тех боях никакого участия не принимали.

Надеюсь, что представленных аргументов вполне достаточно для того, чтобы сделать окончательный вывод о том, что вышеприведенный факт не что иное, как очередной миф, созданный одним ветераном войны и растиражированный журналистами некоторых средств массовой информации. Ну а появление этого недостоверного сюжета в недавно вышедшей исторической работе ученых Пограничной службы ФСБ России еще раз убеждает в том, что кризис в исследованиях проблемы участия пограничников в Великой Отечественной войне до сих пор не преодолен, а так называемый воспитательный аспект в них по-прежнему преобладает над научной объективностью и здравым смыслом.

А вот другой пример такого же плана. В книге В. Боярского и А. Цветкова «Хронотон генерала Масленникова. Забытый полководец» авторы впервые поведали читателям о том, что в начале августа 1942 года И. В. Сталин якобы лично навестил в кремлевской больнице раненного командующего 39-й армией, бывшего заместителя наркома внутренних дел по войскам генерал-лейтенанта И. И. Масленникова и в ходе непродолжительной беседы предложил тому возглавить Северную группу войск Северо-Кавказского фронта[70]. При этом авторы очень подробно воспроизвели содержание состоявшегося в тот день разговора. Как бы объясняя читателям столь невероятную свою осведомленность в этом вопросе, авторы в примечании указали, что «содержание беседы записано старшим сыном Масленникова, Владимиром, после войны со слов присутствовавшего на ней офицера особого отдела Г. И. Тепцова».

Должен заметить, что упоминание об офицере особого отдела, который якобы присутствовал на этой встрече, сразу вызвало у меня сомнение в правдивости приведенного факта. Ведь даже невоенному человеку понятно, что личная охрана вождя его бы на пушечный выстрел не подпустила к Сталину. Вскоре подтверждение тому, что вышеприведенный сюжет — не что иное, как выдумка самих авторов, я нашел в этой же самой книге на 238-й странице. Судя по воспоминаниям самого майора Г. И. Тепцова, они с генерал-лейтенантом И. И. Масленниковым впервые встретились уже на Северном Кавказе в середине августа 1942 года, то есть уже после назначения генерал-лейтенанта И. И. Масленникова командующим Северной группой войск Северо-Кавказского фронта. Так что в первых числах августа 1942 года он никак не мог быть участником указанной встречи. К этому следует добавить, что на сегодняшний день известен всего лишь один документально подтвержденный случай посещения Сталиным в Центральном военном госпитале 15 октября 1941 года тяжелораненного командующего Брянским фронтом генерал-лейтенанта А. Н. Еременко.