Правда о Bravo Two Zero

Хотя Макнаб и Райан описывают обнаружение по-разному, оба сходятся на том, что это был мальчик-пастух, который и заметил их. Макнаб пишет, что приблизительно в 16.00 группа услышала колокольчики коз, приближающихся к укрытию с запада — со стороны дома. Вскоре после этого на краю вади появился маленький мальчик и увидел сидящих там людей. Пораженный, Макнаб предположил, что он немедленно бросился к зенитной позиции, которую патруль обнаружил ранее. Макнаб отмечает, что Винс и Марк попытались догнать мальчика, но бросили эту затею, опасаясь быть замеченным зенитчиками. Признавая, что Браво Два Ноль раскрыта, Макнаб тогда отдал приказ на отход.

Согласно Райану, мальчик не заметил бы их, если бы не тот факт, что охваченный искушением посмотреть, что происходит, Винс Филипс двигался, вытягивая голову, чтобы увидеть, могут ли они быть обнаружены. Однако в тот момент, говорит Райан, никто не был уверен, на самом ли деле мальчик видел их — Винс убедился в этом только позже. По версии Райана не было никакой безумной гонки к зенитной позиции, и никакой отчаянной попытки Винса и Марка, перехватить мальчика. Райан говорит, что не было никаких тревожных криков, и что было совершенно ясно, что мальчик убежал (курсив мой). То есть это просто предположение, а не установленный факт, в то время как Макнаб рассказывает, что фактически встретился глазами с мальчиком, увидел в его глазах изумление, после чего тот внезапно бросился бежать. Макнаб также пишет, что "проводил мальчика взглядом", когда тот убегал, однако укрытие находилось на глубине пяти метров и имело крутые склоны. И если кого-нибудь, стоящего прямо на краю, еще можно было увидеть, то наблюдать, как мальчик убегает, находящиеся внизу никак не могли. Мало того, что мнение Макнаба кажется маловероятным исходя из оценки местности, эти два заявления очевидно несовместимы. Я с нетерпением ожидал возвращения на ферму на следующий день, надеясь, что таинственный "Дядя Аббас" сможет пролить какой-то свет на этот счет.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

АББАС БИН ФАДИЛЬ БЫЛ ГЛАВОЙ большой семьи, живущей в маленьком поселении на холме, насчитывающей, должно быть, по меньшей мере, тридцать человек: мужчин, женщин и детей. Худой очень прямой человек с открытым лицом и растрепанной бородой, в чьей походке была явственная хромота. Его голос был хриплым, и, как и все бедуины, он был склонен разговаривать на повышенном тоне, но при этом источал теплоту и гостеприимство. После того, как мы обменялись рукопожатием с ним и его родственниками и расселись на подушках в обширном мудхифе[13], я задался вопросом, что принесет этот день.

Аббас приказал подать всем чаю, и пока нас обслуживали, я внимательно огляделся. Здесь, заметил я, не было электрического освещения, и ничто не указывало на наличие водопровода. Собственно, почти весь дом представлял собой эту комнату, выстланную коврами и подушками. Видимо, здесь никто не спал кроме гостей. Пока мы пили чай, Аббас представил меня еще двум бедуинам: чуть более молодому, чем Аббас, высокому, тощему как жердь, с усами в мексиканском стиле, и статному юноше лет восемнадцати-двадцати. Высокого звали Хаиль, он был младшим братом Аббаса, а юношу звали Адиль, он приходился им племянником. По ходу беседы Аббас рассказал мне, что они принадлежат к бедуинскому племени, называемому бухайят, которое в течение долгого времени имеет ферму в этом месте. Хотя он был рожден и воспитан в черной палатке в пустыне, и в детстве кочевал на верблюдах, теперь его семья осела здесь. Они разводили скот — главным образом овец — и после дождей выращивали в вади пшеницу, но уже давно отказались от своих верблюдов в пользу автомобилей.

Аббас сказал, что дом, в котором мы сидели, новый, но находится на месте более старой постройки, по которой в 1991 году нанесли удар бомбардировщики союзников. "Слава Богу, никого тогда не убило", сказал он. "Но во время других налетов они действительно попали в несколько бедуинских палаток, перебив и людей и овец. И какой был в этом смысл?" Несмотря на то, что я был британцем, он, казалось, — как и люди в Багдаде — не питал злобы ко мне лично. "Я могу рассказать вам все об иностранных солдатах, которые здесь были", сказал он. "Раньше мы думали, что они были американцами, но если вы говорите, что это были британцы, хорошо. Прежде всего, это был не пастух, тот, кто видел их в вади. Это был я. Я был тем, кто увидел их первым".

Я покосился на Аббаса, задаваясь вопросом, могли ли десять лет назад принять его за мальчика. Чернобородый, потрепанный жизнью — я заключил, что всю свою взрослую жизнь он должен был выглядеть лет на сорок. Взволнованный, я наблюдал за ним, ожидая большего, но неожиданно он предложил мне подняться, и позвал выйти наружу. "Есть кое-что, что я должен показать вам", сказал он.