Правда о Григории Распутине

Первое официальное расследование образа жизни, христианского благочестия и прошлого Распутина произошло в 1907 году и было инспирировано настоятелем церкви в Покровском Петром Остроумовым. Весной того года на сходе крестьян-прихожан Распутин предложил несколько тысяч рублей на новый храм.

Казалось бы, священник должен был испытывать лишь признательность и поминать жертвователя с благодарностью в молитвах. Реакция же оказалась прямо противоположной. Он строчит донос церковному начальству в Тобольск, в котором обвиняет прихожанина своего прихода не больше и не меньше как в ереси, в принадлежности к хлыстовству.

Секта хлыстов, или как тогда нередко говорили, «Хлыстунов», «хлыстоверов», была запрещена, и сектанты собирались нелегально. Приверженцы ее отрицали Церковь Иисуса Христа во всех её частях, в том числе и священство. Они считали, что Христос «продолжал жить» и воплощаться в разных людях, и для «слияния с Ним» прибегали на богослужениях к самоистязаниям. Нередко, войдя в сомнамбулический экстаз, занимались коллективным совокуплением. Сам Распутин называл хлыстов «грязной сектой».

Почему же гнев сельского батюшки вызвало поведение человека, сделавшего такое богоугодное дело, как строительство храма? И зачем якобы раскольнику-хлысту понадобилось давать пожертвования на православный храм, где молятся люди, не являющиеся хлыстовскими «братьями» и «сестрами»? Такие вопросы почему-то не возникли.

Сведения о «раскольничьем гнезде» в Покровском вызвали быструю реакцию. В сентябре 1907 года Тобольская духовная консистория по распоряжению епископа Антония (Каржавина)[35] заводит следственное дело, продолжавшееся восемь месяцев. Для установления истины в Покровское направлен священник из Тобольска Никодим Глуховский, наделенный широкими полномочиями проводить осмотры и дознания. Начал он с дома Распутиных.

Согласно его отчету «осмотром помещения, где проживает семейство Распутина-Нового, обнаружено: все комнаты увешаны иконами и картинами религиозного содержания, некоторые из них символического значения… по столам и стенам — масса карточек. На некоторых Распутин-Новый снят с Великими князьями и другими светскими и духовными особами. Есть карточки, на которых он снят со своими странницами, Скаковой, например, приложенные к данному акту осмотра».

Общее заключение от «хлыстовской обители» было у посланца епископа Тобольского Антония самое нейтральное: «В верхнем этаже обстановка городская, в нижнем — крестьянская, подозрительного ничего не найдено».

Итак, придирчивый глаз проверяющего ничего предосудительного в доме не обнаружил. Фотографии, на которых Распутин снят с Великими князьями, о которых говорится в отчете, могли быть только фотографиями двух великих князей Петра и Николая Николаевичей, мужей Милицы и Анастасии Черногорских. Ни с кем другим из великокняжеской среды в тот момент Григорий не общался. Милица Николаевна была единственным членом Императорской Фамилии, которая весной 1907 года совершила паломничество на родину Распутина и гостила у него в доме. Помощник начальника Тобольского жандармского управления в Тюменском, Ялотуровском и Туринском уездах ротмистр A. M. Поляков вспоминал: «За месяц до моего приезда в Тюмень (случилось это в начале мая 1907 года. — А. Б.), оказывается, приезжала Великая княгиня Милица Николаевна, которая прямо с вагона, сев в тройку, укатила в село Покровское, за 75 вёрст от Тюмени к Распутину. Также через неделю она уехала обратно в Петербург».

При всём обилии опубликованных ныне фотоматериалов о Распутине его изображений с Великими князьями не существует (если они ранее и имелись), так что назвать личности Великих князей, а также «и других светских и духовных особ», запечатленных фотоаппаратом, можно лишь предположительно.

Посланец консистории с пристрастием опросил односельчан и церковный причт. Ничего не только «крамольного», но даже и «подозрительного» установить не удалось. Все крестьяне говорили примерно одно и то же: распутинская семья — обычная, христианская, в скандальных историях не замешана. Пример высказываний односельчан — мнение соседа Распутина крестьянина Михаила Зырянова, который «видел, что к Распутину приходили Николай Распутин, Илья Арсенов, Николай Распопов. Слышал из дома обвиняемого церковное пение. Видел, что живущие у Распутина девицы ведут все его хозяйство, но не замечал, чтобы он ходил под ручку с приезжими женщинами и ласкал их».

Только показания двух приходских священников Петра Остроумова и Федора Чемагина звучали диссонансом в этом людском хоре.