Правда о капиталистической демократии

Кроме того, уверенный выбор Чавеса в пользу демократии участии и его постоянные консультации с народом – всеобщие выборы, конституционные реформы, референдумы и т.д. подготовили почву для развития нового политического сознания среди широких слоёв рабочих классов, которые видят в политических инициативах Чавеса возможность для апробации новых форм демократии, намного более прогрессивных, чем пустой формализм «представительской демократии», распространённой в других латиноамериканских странах. Еще преждевременно говорить, будут ли где-нибудь ещё имитироваться радикальные демократические проекты, характеризующие современную венесуэльскую политику; сложно также предсказывать сможет ли боливарианский эксперимент преуспеть в преодолении узких рамок демократического капитализма и тем самым «соблазнить» другие страны последовать по такому же пути. Но пока что общее влияние этих тенденций в Венесуэле и за её пределами не стоит переоценивать. Хорошим показателем этого является чрезмерное внимание, и огромные ресурсы времени, персонала и денег, выделяемые для «урегулирования» ситуации в Венесуэле Вашингтоном.

Вызывающие опасения препятствия, которые всё ещё стоят на пути Чавеса – неприкрытая агрессия США внутри страны и за рубежом, попытки государственных переворотов, международная криминализация, экономический саботаж, манипуляция СМИ и т.д. также не стоит недооценивать. Начиная бесчеловечными «условиями» МВФ и Мирового Банка, заканчивая всеми видами экономического и дипломатического давления и шантажа – со всем этим неизбежно столкнуться любые радикальные демократические проекты в Латинской Америке. Прогресс в демократизации, каким бы незначительным он не был, скорее всего, приведёт к развязыванию кровавой бойни.

Наша история показывает, что робкие реформистские проекты открывали дорогу жестоким контрреволюциям. Будет ли по-другому сейчас?

Пределы демократического капитализма

Рассмотренный балан латиноамериканских демократий обнаруживает серьёзные и непреодолимые ограничения капиталистической демократии и гигантские препятствия, стоящие перед государствами периферии, становящимися на путь демократического развития.

Внимательное исследование международной политической сцены показывает, что существуют четыре возможных уровня демократического развития в рамках капиталистической социальной формации. Первый уровень, являющийся самым рудиментарным и простым, может быть назван «электоральной демократией». Это политический режим, в котором выборы проводятся на постоянной основе в качестве единственного механизма избрания политиков на пост главы исполнительной власти и представителей законодательной ветви власти. До определённой степени этот первый и наиболее элементарный уровень демократического развития является симулякром, то есть пустой формальностью лишённой значимого содержания. Имеется, конечно, «партийное соревнование»: кандидаты могут проводить интенсивные избирательные кампании, результаты выборов могут упорно оспариваться, а общественный энтузиазм в преддверии выборов, или в день их проведения может быть очень внушительным. Однако же всё это является изолированным проявлением демократии, поскольку результат этой рутины всегда остаётся одним и тем же в смысле государственной политики, гражданских прав и удовлетворения потребностей общества. Это «нулевая точка» демократического развития, наиболее простая стартовая площадка и ничего более. Джордж Сорос говорил перед избранием Лулы, что бразильцы могут голосовать как они хотят один раз в два года, но рынки голосуют каждый день, и поэтому новый президент кем бы он ни был, несомненно, обратит на это внимание. «Рынки заставляют правительства принимать решения, которые являются непопулярными, но обязательными», - заметил Сорос в своём интервью. «Очевидно, что реальное значение сегодняшних государства основывается на рынках» 34 . Неизлечимая ничтожность демократического капитализма хладнокровно выражена в словах Сороса. Реальными являются только рынки, а демократия – это лишь удобный антураж.

Есть, однако, второй уровень, который можно обозначить как «политическая демократия». Он предполагает шаг вперед по сравнению с электоральной демократией, что выражается в создании политического режима, позволяющего учредить в определённой мере эффективное политическое представительство, реальное разделение властей, улучшение механизмов народного участия через механизмы референдумов и консультаций, усиление законодательных органов власти, учреждение специализированных органов по контролю за исполнительной ветвью власти, эффективное обеспечение прав общественного доступа к информации, общественного финансирования политических кампаний, институциональные средства минимизации роли лобби и частных групп интересов и т.д. Не надо говорить, что этот второй тип политических режимов, который можно охарактеризовать как один из возможных вариантов «демократии участия» никогда не существовал в латиноамериканских обществах. Нашим максимальным достижением была лишь «электоральная демократия».