Правда о Первой мировой

В Англии также возникли новые осложнения. Черчилль возражал против плана, говоря, что он задуман слишком узко. Фишер говорил, что план может при проведении его в жизнь сильно расшириться и сорвать балтийские проекты Фишера. Это расхождение во мнениях привело к ссоре обеих – политической и профессиональной – верхушек Адмиралтейства. На ближайшем военном совете Фишер встал, чтобы заявить о своей отставке, но вмешался Китченер и, отведя его в сторону, убедил примкнуть к большинству данного заседания. Таким образом план, построенный на компромиссе, обязан компромиссу и при самом утверждении его.

Очень удачен приговор генерала Аспиналь-Огландера в написанной им официальной истории: операции на Западном фронте были рискованной игрой со ставкой в фунты стерлингов ради выигрыша пенсов, а на Востоке «ставить надо было пенсы ради нисколько не преувеличенных надежд выиграть фунты».

Морская операция началась 19 февраля бомбардировкой внешних фортов. Любопытно, что день этот был годовщиной успешной попытки адмирала Дюкворта в 1807 году прорваться сквозь пролив.

Затем пять дней плохой погоды прервали действия, а когда 25-го числа возобновилась бомбардировка, обстрел не мог уже привести к желанным результатам, так как турки бросили форты.

На следующий день флотилия приступила ко второй фазе действий – разгрому промежуточных укреплений. Эта работа была уже труднее, так как укрепления, находясь внутри самого пролива, представляли собой трудно обнаруживаемые цели. Хотя результат этого обстрела был плачевным, все же англичане попытались выбросить на берег небольшие отряды. Эти отряды уничтожили орудия в брошенных внешних фортах. Здесь история может отметить, что на том самом месте, где 26 февраля горсть моряков свободно передвигалась и делала то, что ей вздумается, два месяца спустя гибли тысячи людей! На следующий день опять производились высадки, затем вновь 3 марта, но 4 марта высадившиеся части встретили уже легкое сопротивление турок и погрузились обратно.

Между тем бомбардировка продолжалась несвязно и отрывочно. Отчасти, но не всецело, виновата в этом была плохая погода. Затем тральщики сделали слабую попытку очистить первое минное поле.

Но недели шли, и Адмиралтейство почувствовало, что осторожность Кардена не соответствовала важности постав ленной ему задачи и значению быстрого ее решения. Поэтому 11 марта была послана телеграмма, торопившая Кардена приступить к решающим действиям. Телеграмма эта снимала с него всякую ответственность за могущие быть серьезные потери. Карден немедленно реагировал на эту телеграмму и организовал общую атаку пролива флотилией, под прикрытием которой должны были быть расчищены минные заграждения. Руководящий принцип атаки заключался в том, чтобы суда прошли и стреляли с вод, очищенных от мин или где мин вовсе не было. К этому моменту подготовки операции Карден заболел и был сменен его помощником Де Робек.

Атака началась 18 марта, но была сорвана небрежностью англичан. Пробравшись сквозь патрули британских контрминоносцев, небольшое турецкое судно проложило новую цепь мин далеко впереди главного минированного поля, расставляя их параллельно бухте залива Эрен-Киой, где при первоначальных бомбардировках как раз располагалась флотилия союзников. Эта новая полоса минных заграждений не была разведана и о ней ничего не подозревали. Флотилия прошла мимо бухты, чтобы обстрелять форты. К 1 часу 45 минутам ночи форты были приведены к молчанию, причем огонь фортов мало повредил судам. Вперед были посланы суда, чтобы расчистить главное минное поле. Французская эскадра, находившаяся в авангарде, временно была оттянута назад.

Когда эскадра шла через бухту залива Эрен-Киой, раздался страшный взрыв, и над «Буве» показалось густое облако дыма. Меньше чем через две минуты судно перевернулось и затонуло почти со всей командой. Но сменившие французскую эскадру корабли продолжали бой с более коротких дистанций. Орудия фортов вновь открыли свой огонь, но вспышки выстрелов оттуда прорезывали темноту все реже и реже, по мере того как орудия погребались в осколках булыжника и щебня, а телефонные провода срывались огнем флотилии.

Внезапно, около 4 часов ночи увидели, что суда «Инфлексибл» и «Иррезистейбл» почти одновременно тяжело поражены. Таинственность всего этого усиливала моральное влияние потерь.

Никто не подозревал о новой полосе минных заграждений. Полагали, что жертвы эти вызваны плавучими минами, сорванными и унесенными течением. Думали также, что это стреляют, укрывшись где-нибудь близ берега. Боязнь неизвестности ускорила решение адмирала Робека немедленно дать приказ об общем отступлении. Во время этого отступления «Ocean» был послан на помощь «Ирресистейбл», но натолкнулся на ту же цепь мин, и еще до рассвета волны поглотили оба судна.