Правда о «Зените»

«Аршавин при мне был в дубле и уже тогда находился в поле зрения. Он и его компания носили на себе пометку "перспективен"».

Эти слова, на первый взгляд, выдержаны в классическом духе Анатолия Федоровича, который обладает потрясающим умением найти в судьбе любой звезды хоть какое-то свое участие. Но если уж Бышовец отметил чью-то роль в воспитании яркого игрока, это — высший комплимент. А он написал:

«А после прихода Морозова они (Аршавин и его сверстники. — Прим. И. Р.) получили дополнительный импульс. Кстати, для меня очень важно, что уже перед смертью Юрий Андреевич сказал как-то, что Бышовец должен был возглавить после него команду. Мы были абсолютно разные люди, по стилю общения, по характеру. Но такое примирение для меня было ценнейшим событием, и оно лишний раз подчеркивает, с каким фанатизмом Морозов относился к своему делу».

Флюиды этого фанатизма передавались от тренера к команде. А от нее — к болельщикам, которые в 2001-м, пожалуй, впервые постоянно заполняли «Петровский» до отказа. И поддерживали «Зенит» так, что у любого соперника начинали трястись поджилки. Футбольное сумасшествие в Питере именно при Морозове вышло на новый уровень.

Бронза 2001 года, отмеченная салютом на «Петровском», стала первым попаданием «Зенита» в тройку призеров со времен золотого 84-го. Спустя 17 лет команда уже не из Ленинграда, а из Санкт-Петербурга вернулась в элиту уже не советского, а российского футбола. Первый шаг победой в Кубке 99-го сделал Давыдов, второй — Морозов. А его медальное «долгожительство» (21 год — от бронзы 1980-го до бронзы 2001-го) превзошло даже великих Аркадьева с Якушиным, уступив лишь Бескову и Маслову.

Наконец, Морозов нарушил пусть и недолгую, но монополию московских клубов на пьедестал почета: с 1997 года, когда волгоградский «Ротор» занял второе место, ни одна команда из-за пределов столицы в первую тройку не попадала.

Первым достоинством того «Зенита» был нерв, который заводил и болельщиков. А может, наоборот, — он передавался от публики к футболистам. Но главное, что этот нерв был!

Мне довелось побывать на «Петровском» 30 июня 2001-го, когда питерцы одержали волевую победу над чемпионом — «Спартаком». Вот отрывки из репортажа, опубликованного в «СЭ» под заголовком «На Неве — как на Босфоре»:

«В ушах до сих пор стоит стон раскаленного от жары и страстей стадиона. Эту победу "Зенита" вполне могут записать на свой счет невероятные питерские болельщики, которые в дни футбольных матчей (особенно против московских команд) превращают неторопливо-рассудительную Северную Пальмиру в кипящий Стамбул. Формы выражения чувств волнуют распалившуюся публику меньше всего — стадион добивается, чтобы его энергия перелилась в энергию команды.

С тем, что победа досталась "Зениту" по справедливости, не согласятся только самые необъективные из числа спартаковских болельщиков.

Перечитал эту фразу и понял, что одно слово выглядит в ней неуместным. "Досталась" — значит, упала с небес. А ведь ничего такого на "Петровском" не было. "Зенит" выиграл не потому, скажем, что на исходе первого тайма необъяснимая игра рукой Ширко при наличии желтой карточки оставила чемпионов вдесятером.