Правда о зомби

Однако, как следует из самопризнания Сомова, его достижения не настолько значительны, как кажется. В его словах скрыта некая ирония не только по отношению к заблуждениям рассчитывавших на него оборонщиков, ной к слухам вокруг его работы. Наверное, здравая ирония: «Вам нравится называть наших пациентов словом „зомби“, пожалуйста, — усмехается Смирнов. — Мы сами их так зовем в шутку. Хотя занимаемся обычным психоанализом, правда, ускоренным с помощью компьютера». Ирония вполне приемлемая для ученых людей его круга, разбирающихся в значении исследований, но повергающих в недоумение и растерянность тех, для кого в понятии «зомби» зашифрован страх, неприятие этого явления. Да и не всякий пациент воспримет это как шутку. Многие из нас в какой-то степени мнительны, и даже если человек здоров после курса лечения, он невольно задумается: а вдруг меня и правда зомбировали, а я этого до сих пор не понимаю? Думается, что данный термин не следует употреблять при использовании любой формы внушения для исцеления.

И тем не менее, как подчеркивает журналистка, Смирнов — «обожаемый населением и прессой тип ученого-фаната, которому безразлично, кто за ним следит и к каким подвигам рассчитывает принудить со временем». Но сколько в истории примеров, когда самые гуманные разработки без ведома их авторов обращали во вред обществу. Тут вполне оправдан и тревожный интерес журналистки: «Могут ли на заводе повторить то, что делали для вас, в иных, „нелечебных целях?“ „Не могут, — заверяет Смирнов. — Главное ведь не мегафон, а что в него сказать“. А где гарантия, что не найдется человек таких способностей, как Смирнов, только этот „лицедей“ использует гуманную методику наоборот? Уточняя ответ, Смирнов заверяет: „Твердо заявляю, что всей полнотой информации никто, кроме меня, не владеет. Выполнить мелкие и подлые заказы нуворишей кто-то сможет. Но очень мелкие! А вас ведь интересуют нераспознаваемые для масс населения команды, то есть, собственно, психотропное оружие? Таких умельцев среди уволенных из лаборатории нет“. Смирнов считает, что в принципе можно создать пси-оружие. Ему кажется, что эта задача не столь трудная, но для него неинтересная. Он открыто признает, что к нему обращались нувориши с просьбой повернуть свои исследования в другую сторону, но он им отказывал. Как констатирует Логинова, „он убежден, что принадлежать надо государству, обществу в целом, и хорошо бы под международным контролем: слишком опасна всякая секретность в их сфере“.

А вот что касается небольших усилий для изобретения пси-установки, то в это слабо верится: не зря мы привели массу доводов „за“ и „против“, и читатели заметили, что многие аргументы звучат фантастически, даже маститые ученые говорят расплывчато, неопределенно. Что же касается таких конкретных примеров в области психокоррекции, которые привел Смирнов, то от его разработок до пси-аппарата весьма далеко, если учитывать, что о его лаборатории знает живущее окрест население, пресса, что туда запросто заходят пациенты, которые не выкидывают потом кошмарных фортелей в стиле „зомби“.

//- „АРМИЯ НОВОЙ ЭПОХИ“, или С ЧЕМ ВСТУПИЛИ В XXI век? — //

Оружие массового, „тихого“ подавления» сознания, так называемые виды не смертельного оружия, разрабатывается не только против десятков миллионов населения стран третьего мира. Вопрос этот настолько серьезен, что ведущие исследователи проблемы ведения войны в будущем систематизировали основные виды новейшего оружия, которое, вероятнее всего, в локальных масштабах так или иначе станет применяться на протяжении XXI века. Какие же это суперсовременные виды не смертельного оружия, которые уже сегодня активно разрабатываются (и разрабатывались в 90-х годах XX века) в странах НАТО?

Во-первых, это информационное оружие, к которому относятся: электронные средства информационной войны; радио, телевидение, специальные каналы спутникового телевидения, передатчики помех СМИ; далее — компьютерные вирусы, вокруг которых уже было столько скандалов на Западе; наконец — «бомбы» и «пушки». Этими средствами предполагается воздействовать на информационные системы конфликтующих сторон (на противника) и одновременно глушить их средства массовой информации; вносить в компьютерные сети систем оружия, управления и связи код, разрушающий информацию в банках данных и программное обеспечение. Основными задачами применения информационного оружия является разъяснение складывающейся обстановки в регионе, подрыв морально-психологического состояния войск противника и населения, блокировка работы штабов, нарушение функционирования АСУ, разрыв управления войсками.