Правда персонального формата

– Все так говорят! – гадко заухмылялся Стас. – Она сама упала и сломала себе шею. И так семь раз, да? То, что ты мне в тот вечер рассказала, полная лажа, детка. Ты толкнула ее – да. И она очень неудачно упала. Но это был не несчастный случай. Ты хотела ее смерти. Мне-то хоть не ври.

Эльза тщательно прожевала мясо, проглотила, запила водой. И, поставив стакан на место, склонилась к Стасу.

– Да! Да, если тебе так интересно! Я хотела, чтобы эта жадная старая сука подохла! Сидела, как Кащей Бессмертный на своих сундуках с добром. И только Арсюше своему и помогала. Я в тот вечер приехала к ней с добрыми намерениями. Мне нужно было поддержать фирму. У меня образовалась огромная финансовая брешь. Мне ее следовало немедленно залатать. А она что?

– Что? – Стас ежился от ее ледяных глаз и шипящего голоса.

– А она сказала, стоя передо мной с фонариком: ты взрослая девочка, Эльза. Сама разберешься. И все! Этот кудрявый засранец просирал ее деньги проект за проектом, она все равно ему их давала. А мне – хрена! И я принялась с ней скандалить. И толкнула ее. И когда она упала неудачно, только этому обрадовалась. Не шевелится – и ладно. Хрен с ней. Зашла в ее спальню, а там – на туалетном столике – колье в футляре. Наверное, примеряла бриллианты, старая коза. Я его и взяла. А почему нет?

– А потом ты подумала, перепугалась и позвонила мне, – закончил за нее Стас. – Чтобы я ее в петле пристроил.

– Все так. Но ты же приехал. А мог бы не приезжать.

– Я не мог оставить тебя в беде…

– Ай, брось! – перебила она его, сморщившись. – Мы оба знаем, что ты хотел долю от продажи украшения. Какое на хрен благородство, Стасик?

– Самое настоящее. Только по отношению к себе, не к вам, безмозглым. – Он вдруг расстегнул две верхние пуговицы на льняной рубашке лимонного цвета, потянул за какой-то шнурок и громко проговорил: – Надеюсь, вы все записали, господа полицейские?

Словно из ниоткуда за спиной Эльзы возникли двое.

– Все записали, – подтвердил один из них, хватая Эльзу за локоток и поднимая с диванчика. – Гражданка Илюхина, вы подозреваетесь в убийстве своей тети – Илюхиной Зои Григорьевны. И в краже у нее дорогостоящего украшения. Вам придется проехать с нами. Вы имеете право хранить молчание до приезда вашего адвоката.

– Ах ты, сволочь! – ахнула Эльза в сторону Стаса, съежившегося на диванчике так, словно у него разболелись все внутренности. – Ты…

– У меня не было другого выхода. Только сотрудничество. Иначе – пожизненное. – Он кисло улыбнулся ей. – Прости… Я обязан был защитить себя. Проявить благородство, но только по отношению к себе. Я устал вас спасать, девочки…

Глава 29

Полчаса, после того как Носов ушел на обед, в кабинете было очень тихо. Тишину нарушал лишь шум летнего ливня за окном. Илья обедать отказался. Валя таскала из стола какие-то бутерброды с зеленью. Ему предлагала. Он отказался. Сегодня с дачи возвращалась Оля с мальчишками. Обещала вкусный ужин. Вполне человеческий, с мясом. Но попросила днем не набивать живот ничем лишним. А бутерброды с зеленью, хоть и не столь вредны, как с колбасой, но все же на булке.

Под грохот дождевых капель по стеклу он встал с места и прошел к доске, на которой все еще были прикреплены фотографии жертв и фигурантов.

– Очень не хочется это признавать, но ты оказалась права, – проговорил Илья, стоя спиной к Гороховой, лицом к доске. – Только это оказались не две разные истории, а целых три!

– И связующим звеном во всех них был Никулин, – подхватила Валентина.

– Ну, в убийстве ювелира он не очень поучаствовал. Просто дал наводку молодому борзому аферисту. Отец устроил его к нему работать. И попросил присматривать. Присмотрел, что называется! В простом словесном трепе как-то пошутил, а Владик запомнил.

– Пошутил! – фыркнула Валя, встав за его спиной с кусками батона, с которых свешивалась петрушка. – Ничего себе шуточки! Посоветовал отца поскорее в мир иной отправить, пока тот завещание не написал. А старый ювелир в самом деле тянул с завещанием. Все никак не мог определиться, кому все оставить: сыну или гражданской жене? Или своей помощнице по магазину Варваре, прослужившей ему верой и правдой много лет.

– Да, нотариус Ляпова подтвердил, что ювелир все раздумывал. И никак не мог определиться с решением. Считал, что у него еще будет время. А они ему его не оставили. Вот зверье!

Он отошел от доски, старательно обходя Горохову стороной.

Та с какой-то блажи вдруг переоделась из черных одежд в светлые. И превратилась из сотрудника и коллеги в очень-очень-очень привлекательную барышню. Даже полковник заметил и пальцем им с Носовым погрозил.

– Смотрите у меня там! Чтобы мозги были на месте. Понимаю – сложно, когда такая красавица рядом, но… – полковник досадливо морщился. – Но не увольнять же ее за это! Она такое дело распутала! И Никулина уговорила сотрудничать. Иначе мы от Илюхиной Эльзы никогда бы признания не дождались…

Но началось все не с Никулина, а с задержания Вениамина Стропова, к которому Горохова, странно, но подобрала нужный ключик. И именно он уговорил Никулина сотрудничать.