Правда понимания не требует

— Донос. На Дедрика. Идея Ульриха была в том, чтобы показать его возлюбленному покровителю, что ты змея и предатель. Уже после твоей смерти.

— А Лангерман?

— Алоис всегда был идеалистом, мечтателем и треплом. И, кажется, был единственным среди нас, кто так до самого конца и не понял, что заговор стал настоящим. Что Дедрик оперся на наши связи, привязал и приблизил к себе разных персон, устраивает саботаж, и...

— Кто убил Мюффлингов?

— Мюффлингов? Кто это?

— Ребята, работавшие на люфтшиффбау.

— Понятия не имею. Я был занят тем, чтобы не выпустить из вида связи Дедрика с сеймсвилльскими шпионами. Он никогда впрямую об этом не говорил, конечно, но, судя по всему, в его планах развязать гражданскую войну между Шварцландом и Вейсландом. И тут появляетесь вы.

— Виссены на него тоже работают?

— Нет, он все-таки слишком вервант.

— А как же Вологолак?

— Кто?

— Тедерик Вологолак, ручной виссен Рейнара Хаппенгабена.

— Герр Крамм, вы забываете, что я вовсе не всезнающ и не всеведущ. Моя позиция очень шаткая, и легенда химика создавалась совсем с другими целями. От которых пришлось отказаться, потому что мне подвернулось дело посерьезнее. Но я знаю далеко не все.

— Но почему-то вы решили, что Лангермана надо спасать. Значит ему что-то угрожало...

— Он не нравился Дедрику. Слабое звено. Ему хотелось заменить Лангермана на кого-то более надежного. Его судьба была почти решена, и в этот момент мне позвонил Шпатц. Я прибежал, увидел Алоиса практически пускающим слюни, отправил его в Пелльниц. А уже потом устроил обыск в его квартире, проявил служебное, так сказать, рвение. И доложил, что редактор бежал.

— И Дедрик поверил?

— Герр Шпатц, вы общались с Дедриком. Можете ли вы определить, когда он говорит правду, а когда лжет?

— Почему мы должны вам верить, герр Нейрат?

— А вы и не должны, я никоим образом вас не принуждаю. И вообще я рассчитываю, что покинув этот дом, вы забудете его адрес и о нашем разговоре.

Шпатц смотрел на Нейрата. Тот сидел на стуле, в его позе и на лице не было заметно напряжения или тревоги. Будто говорил он сейчас не о подготовке гражданской войны, а обсуждал партию в «баранью голову» или подходящую наживку для рыбалки.

— Герр Нейрат, но если вы точно знаете, что Дедрик готовит заговор, то почему вы уже не отправили донесение, чтобы его арестовали.

Нейрат приподнял бровь и глянул на Шпатца так, что ему стало стыдно за вопрос.

— Моя задача вовсе не в том, чтобы написать донос на плохого парня Дедрика штамм Фогельзанга. Я должен оставаться с ним рядом как можно дольше и по возможности помешать его планам.

— Насколько Дедрик близок к своей цели?

— Что вы имеете в виду, герр Крамм?

— Ту самую гражданскую войну, которую он готовит.

Нейрат промолчал.

Шпатц и Крамм шли по пустой темной дороге, передавая друг другу фляжку шнапса.

— Герр Крамм, вы ему поверили?

— Нейрату? Вряд ли он рассказал нам всю правду... Но в общем, да. Думаю, про Лангермана он не соврал.

— У него во дворе стоит ваген с закрашенными окнами. Такой же, как видел Бруно в тот день, когда застрелили Мюффлингов...

— Ваген еще ничего не доказывает, герр Шпатц.

— Но мы же все равно можем узнать правду?

— Можем... — Крамм сделал глоток. Поморщился. — Но не сегодня, герр Шпатц. Не сегодня...

Эпилог

Заметка в Билегебен-цайтунгВчера вечером в Сеймсвилле, столице одноименного государства на Министра Образования и Воспитания, Камрада Кайзера и уполномоченного специального посла Вейсланда и Шварцланда Хагана штамм Фогельзанга было совершено покушение.Злоумышленник стоял в толпе приветствующих, дождался, когда кортеж будет проезжать мимо и совершил три выстрела из тяжелого армейского пистолета. От полученных ран посол скончался на месте, а его секретарь был тяжело ранен.Убийца схвачен и помещен в сеймсвилльскую тюрьму, в настоящий момент его допрашивают.Мы скорбим о потере такого великого человека и обещаем гражданам Вейсланда и Шварцланда добиться выдачи преступника, чтобы он понес заслуженное наказание за совершенное злодеяние.

Пелльниц, Вейсланд.

Приемная кайзера Зогга.

Кайзер сидел за массивным столом, прикрыв ладонью глаза и слушал.