Правда вопросов и неправда ответов: Г. Флоровский и евразийцы о русской революции 1917 года (СИ)

После первых публикаций в 1921-1923 гг. в евразийских сборниках, Г. Флоровский постепенно отдаляется от этого течения. Появляются его критические замечания по евразийской идеологии. Но еще до критики, в его работах уже прослеживается важная мысль, которая изначально противоречит одному из важнейших постулатов евразийской доктрины: оценка и оправдание революции. И вот здесь наметилось расхождение Флоровского с евразийцами. Понять, принять революцию как сверившийся факт - да, но признать свершившийся факт русской революции как историческую необходимость, благодаря которой возможно возрождение страны, возвращение к своим истокам и своей культуре, т.е. фактически оправдывая все те трагические события, свершившиеся в России, - с этим Флоровский согласиться никак не мог. Большая опасность, считает он, заключается в том, что можно "легко соскользнуть из исторической дедукцию в моральную диалектику" [6: с. 144], прийти к "нравственной необходимости" [6: с. 144]. Это очень важный момент в его рассуждениях. Разделяя "факт" и "ценность", философ пишет о том, что принять факт, совсем не значит его оправдать. "Признание метафизической необходимости зла и его оправдание на том основании, что кровавым и насильственным путем достигается высшая справедливость" [6: с. 145] - это большое заблуждение, с которым философ согласиться никак не может. Есть нравственный закон, считает он, и есть "Суд истории" - эти две категории, по словам мыслителя, находятся в разных плоскостях. К сожалению, евразийцы не смогут обойти эту опасность, о которой предостерегал Георгий Флоровский.

В 1928 г. Флоровский окончательно обозначит свою позицию относительно евразийства. Он критикует геополитический монизм евразийства, в основе которого лежит географический фактор (в евразийском понимании - месторазвитие), ставший определяющим в евразийской идеологии. Критикует Флоровский и саму идеологию, как очередной продукт рационального подхода теперь уже в евразийском движении. Отмечая эволюцию евразийских идей от культурно-философских к общественно-политическим, о. Георгий пишет в статье "Евразийский соблазн" о "правде вопросов и неправде ответов" евразийства [6: с. 311]. Вопросы были сформулированы верно, но ответы, которые прозвучали в этом новом направлении русской мысли, свели на "нет" всю духовную проблематику евразийства. Эта статья, вышедшая в 1928 г. подводит итог, ставит точку в евразийской "деятельности" Флоровского, она и начинается со слов о том, что "судьба евразийства - история духовной неудачи" [6: с. 311].

Если "правда вопросов" объединила евразийцев, то "правда ответов" их развела. "Правда ответов" - в понимании Флоровского это интерпретация понятия "традиция". Это те смыслы и ценности, которые определяют код культуры, и которые послужат главным водоразделом между евразийцами и Флоровским.

Прежде чем говорить о понятии, необходимо договориться, что мы имеем в виду, какой смысл вкладываем, произнося это понятие. Флоровский начинает свое рассуждение с определения "традиция", разделив это понятие на два: собственно "традиция" и "быт". Истоки формирования понятий "традиция" и "быт" можно определить, исходя из противопоставления рационального (человеческого) и божественного познания исторического прошлого. Рациональное восприятие традиции характеризуется любой формой детерминизма: географического, социально-политического, экономического, религиозного, интеллектуального. Ему противостоит Божественное или мистическое преломление традиции, которое означает свободу творческого духа человека в лоне церковного мировоззрения. Поэтому "быт" - это устоявшиеся нормы культуры, "это застывшая культура, воплощенные идеи, - воплощенные и оттого потерявшие свою собственную жизнь, свой самостоятельный ритм" [6. с. 93-94].