Правдивая история

Райли сильно постучал в дверь. Пока они ждали, у Хазарда вспотели ладони. А он даже не знает Джулиана, хотя ему кажется, что знает.

– ДЖУЛИАН! – прокричала миссис Ву громовым голосом, совершенно не вяжущимся с ее миниатюрной фигурой.

Моника и Райли всматривались внутрь через окна, которые, благодаря Монике, были не совсем мутными.

– Не вижу, чтобы что-то было не так, хотя сказать трудно, – призналась Моника. – У него там снова бардак.

Она толкнула вверх фрамугу окна, и оно открылось примерно на двенадцать дюймов. Что им действительно сейчас нужно, подумал Хазард, так это ребенок.

– Я залезу в окно! – вызвалась миссис Ву, которая, как он заметил, была не больше ребенка. – Бимин! Держи за ноги! А ты, большой мальчик, держи за туловище!

Хазард не сразу сообразил, что она обращается к нему. Хотя, очевидно, его не первый раз называли большим мальчиком.

Миссис Ву подняла руки над головой, и он придерживал ее за торс, а Баз и Райли – за ноги. Ее лицо было повернуто к земле.

– Хорошо! Вперед! Через окно!

Она громко приказывала им, как военачальник, и они просунули ее в окно наподобие бандероли в почтовый ящик. Последовала небольшая пауза, пока миссис Ву опускалась на пол, потом она поднялась.

– Открой дверь, бабушка! – попросил Баз.

Через несколько минут они вошли в дом.

В доме Джулиана неприятно пахло. Шторы задернуты, жуткий холод, паутина в углах. Райли, лучше других знавший планировку дома, обследовал первый этаж.

– Здесь его нет, пойдемте в спальню. Она наверху. – Он указал на кованую винтовую лестницу, ведущую на бельэтаж.

Моника стала подниматься первой, за ней следом шли Райли и миссис Ву.

Хазард услышал крик Моники:

– Джулиан!

Должно быть, они его обнаружили. Хазард затаил дыхание, опасаясь худшего. Наконец Моника вышла из спальни.

– Он в порядке, только очень замерз и смущен, – сообщила она; Хазард видел свое дыхание, выходящее клубами. – Одному Богу известно, когда он ел в последний раз. Баз, можешь включить обогрев? Миссис Ву, вы не могли бы принести своего волшебного лечебного супа? Джулиан категорически не хочет ехать в больницу, так что я попробую пригласить к нему врача. Райли, если магазины еще открыты, ты можешь пойти и купить десерт «Энджел дилайт»? Очевидно, со вкусом тянучки.

Почему очевидно? – недоумевал Хазард. Ему хотелось поднять руку и спросить, есть ли задание для него, но он подумал, что она снова может чем-то в него бросить. Он пошел искать чайник. Его мать в критических ситуациях всегда прибегала к хорошей чашке чая.

Моника

Он не был похож на того Джулиана, которого знала Моника. Свернувшись на кровати калачиком, он казался таким худым и иссохшим, что его тело едва выпирало под одеялом. На полу у кровати валялись три пустые банки из-под тушеных бобов, из одной торчала вилка, рядом лежал сотовый. Клетчатый килт и пиджак, в которых Джулиан был в последний раз, когда она видела его, грудой лежали у двери, словно носивший их человек просто испарился или внезапно сгорел, как колдунья в «Волшебнике из страны Оз».

На один ужасный миг, показавшийся ей часом, Моника подумала, что он мертв. Он лежал не двигаясь, и, прикоснувшись к его руке, она почувствовала холодную влажную кожу. Но, когда она прокричала его имя, его веки дрогнули, и он застонал.

И вот он сидел в кресле у пылающего камина. Баз, потратив какое-то время на поиски котла, обнаружил, что у Джулиана нет центрального отопления, а лишь отдельно стоявшие радиаторы, ни один из которых не был включен. Джулиана закутали в несколько пледов, и он прихлебывал из кружки куриный суп со сладкой кукурузой, приготовленный Бетти.

С визитом пришел терапевт и прописал тепло, питание и питье, а также антибиотики от пролежней. Он невнятно бормотал о том, как каждый из этих эпизодов добавляет напряжения для слабого сердца Джулиана, и Моника предположила, что подобное происходит не впервые. Но сейчас, по крайней мере, к щекам Джулиана медленно приливала краска, и он перестал походить на покойника.

Моника не сомневалась, что депрессия Джулиана вызвана размолвками на Рождество, поэтому она из кожи вон лезла, чтобы в его присутствии быть дружелюбной с Райли. Райли же, похоже, делал все, чтобы заслужить ее расположение. Ради интереса она воспользовалась этим, желая посмотреть, насколько хватит его рвения, и сказала ему, что нижняя ванная Джулиана нуждается в хорошей уборке. Он, как послушный щенок, потрусил туда с ведром, чистящим средством и щеткой. Вряд ли она позволит опять втянуть себя в романтические отношения с ним, но ради Джулиана они могут остаться друзьями, полагала она.

Что касается Хазарда, то ей вряд ли когда-нибудь понравится человек, так легкомысленно играющий жизнями людей. Что он вообще здесь делает? Во всяком случае, кто пригласил его в их компанию? Она и прежде встречалась с этим типом людей, настолько привычных к восхищению и всегда поступающих по-своему, что у них даже не возникает сомнения, а примут ли их.