Правдивая история Дэрила Диксона (СИ)

— Куда? У тебя есть предложение, более лучшее, чем жить в рассыпающемся городишке, голодая, пытаясь ловить рыбу и каждый вечер наблюдать миграцию мертвецов на закате?

— В общем, да.

— Тогда ладно, если обещаешь больше не наставлять на меня оружие, пока я жива.

Она все усмотрела тогда! Диксон чертыхнулся про себя, но вида не подал, что удивлен ее словами и лишь кивнул. Ходячие мертвецы на площадке той злополучной крыши, с которой они не смогли спустится после того, как менее удачливые их собратья переломились в дверях пополам и загородили выход, долго наблюдали удаляющиеся фигуры живых.

***

За несколько лет до происходивших событий

— У меня есть кое-что, нам не будет больно. — Мужчина встряхнул бутылку с виски, стараясь получше растворить в нем порошок. Его жена смотрела на него впалыми чёрными глазами. — Ты действительно хочешь этого?

— Я знаю, что больше не хочу страдать. Это не наш мир, все разрушено, наши дети мертвы, а… — она вновь заплакала, не закончив предложение.

Он, бывший аптекарь, быстро разлил крепкий напиток по стаканам, и плотно завернув крышку поставил бутылку на пол. Оба они, муж и жена, обнявшись, встретили легкую смерть в кровати, температура тела упала, дыхание замедлилось, а потом их грудь и вовсе перестала вздыматься.

========== Часть 4 ==========

В тот раз Спасители серьезно их прижимают, и ведь если бы этот транспорт подвёл они точно угодили бы в Очень Дерьмовую Передрягу. Но вырвавшись из окружения они дают деру, протыкают колесо и Карл чуть-чуть не ломает себе нос, когда приходится резко тормозить. Но они выбираются! А потом начинается настоящая травля. Их силки теперь всегда срезаны, огороды на подступах к Александрии и Хиллтопу вытоптаны, а Аарон почти зарабатывает паранойю, в походах за добычей все время ощущая на себе чей-то взгляд. Спасители безмолвно пытаются донести до них посыл Саймона — вы в полной жопе — и это работает. Рик все больше хмурится, из общины перестают приходить весточки и овощи, доставленные оттуда, давно съедены. Холодная война начинает сказываться на всех живущих в поселении. Многие понимают что новая стычка со Спасителями неизбежна. Пропавший Дэрил не приписывается их жертвой, Рик упрямо ожидает его возвращения, стараясь не поддаваться растущей внутри него панике. Кэрол не раз отправляется на поиски, но возвращается ни с чем весьма опечаленная. Абрахам только-только смиряется с потерей своего военного грузовика, но обнаружив микроавтобус приходит в полный восторг. Сколько всего они после перевозят в Александрию с ловким водителем и чутьем на дороги Гленна! Если бы только это была еда!

***

Впереди, у сгоревшего дома, вихляющий ходячий, позади ещё парочка, но эти далеко, и уже почти скрылись за углом. Кэрол прижимается к стене, пачкая куртку, в ожидании подрагивают руки. Рядом с ухом вьется и назойливо пищит комар. Вот одинокий мертвец проходит условную черту и рука живой молниеносно взлетает и втыкает нож аккурат в прогнивший висок. Ходячий падает и тра-та-та! не привлекает к себе внимания собратьев. Кэрол прихлопывает насекомое попутно обследуя карманы павшего. Ничего не найдя она встаёт и уж собирается двинуться дальше, как ветер сдирает с покосившегося столба бумажку и швыряет ей под ноги. На бумаге отпечатано (Пелетье уже стала забывать это слово), чье-то черно-белое фото и немного размытого дождями текста. Кэрол смотрит на бумажку безразлично, однако прочитав послание, что несет в себе этот маленький грязный обрывок объявления, она хватает его и заново перечитывает, все ещё не веря своим глазам.

Позже, она взобравшись на крышу одного из пустых домов плачет. Плачет Кэрол всегда в одиночестве. Ведь она сильная женщина. Никто ее слез никогда не видит. Здесь Кэролл плачет испытав облегчение. Она теперь точно знает что делать. Нет, Рик на это не пойдёт, не та масть, но попробовать все же стоит. Она утирается грязным рукавом и шмыгает носом. Лицо загорело дочерна, а руки выше кисти совсем белые.

Ещё позднее, поблуждав немного по лесам в поисках добычи она, присев пописать в кустах, вдруг замирает. На поляну, на краю которой она находится, выходит оленёнок. Женщину не видно за высокой травой, сиреневыми дикими мелкими цветами, колышущимися на ветру. Оленёнок тыкается носом во что-то кроваво-грязное, вздутое. Теперь Кэрол слышит и жужжание мух, и видит их взбудораженную стайку над разорванной тушей оленя, средь примятой травы. Это не ходячие, они бы от животного ничего не оставили. Это сделал волк или ещё кто-то. Сколько раз олененок приходил сюда чтобы звать мать? Отлучался попить и вновь возвращался? Кэрол медленно встаёт, натягивая штаны, рука скользит по бедру — там нож. А впереди — еда для ее людей.

***