Правдивые истории Еврейского местечка (СИ)

В семье Арончика счастье и радость: родилась ещё одна сестра! Для кого радость и счастье, но для Арончика и всех - это лишняя работа и забота: та малышня ещё не подросла, а уже новый рот проклюнулся. Но в еврейских семьях рождение детей всегда принималось, как Б-жье благословение и не меньше. Ерунда все эт разговоры о трудностях и болячках, когда ты смотришь на розовощёкого малыша, сосущего большой палец. Куры несли яйца, корова давала молоко, свиньи и прочая живность: копеечка к копеечке и вот уже всё не так страшно! Все деньги собирались и аккуратно складывались в семейный банк: в подушку бабушки Миндл. Видимо, более надёжного места в доме не было.

У Арончика тоже не было ни одной свободной минуты: помогать бабушке, смотреть за малышнёй, то есть быть воспитателем, работать на огороде весной, осенью и летом. Зимой было меньше работы и больше времени для отдыха. Но семья отдыхать не привыкла.

В местечке залили каток возле одного колодца и на этом расчудесном катке катались все дети местечка: кто на санках, а кто и на самодельных коньках бралась деревянная колодка с проволокой. Да, были и настоящие коньки, но они были только лишь у детей местной знати. Остальные довольствовались тем, что у них было: главное, чтобы ехалось!

Был назначен и комендант катка: семнадцатилетний Топеле. Топеле не выговаривал половину букв и учился во втором классе много лет. Он не знал, сколько будет дважды два, не умел правильно говорить, но возомнил себя большим начальником, когда ему доверили быть комендантом, вернее, сторожем катка. О да, он был большим начальником и вся местная ребятня знала: не дай Б-г попасть в немилость к этому зверюге: изобьёт до синяков.

В редкое свободное время на каток ходил и наш Арончик. Поскольку семья Арончика была уважаемой в местечке, Топеле радушно принял мальчика и угостил его... Не конфетой, как вы подумали, друзья мои, он угостил Арона папироской! О ужас! Мальчик никогда не курил папиросы, но разве он мог ударить в грязь лицом? С видом бывалого куряги, Арончиквзял папиросу в руки, поднёс ко рту и затянулся. Лучше бы он этого не делал: слёзы брызнули из его глаз, а из горла вырвался такой кашель, что у Арончика перехватило дыхание. Но, несмотря на этот позор, Арончик пытался сохранить в себе остатки чести, продолжая затягиваться, плакать и кашлять. И в тот самый момент, когда папироса была почти выкуркена, Топеле сказал: "Тепель ты долзен тли пацки "Мотола". Понятно, плидулак?" Три пачки папирос "Мотор"! Но где, откуда у Арончика деньги на три пачки? И на одну нет, а тут три!

Мысли судорожно роились в голове бедного парня: "Одна пачка стоит 35 копеек. Три пачки - рубль и пять копеек! Что делать? Что же мне делать? Стоп! Подушка!"

Арончик побежал домой и быстренько лёг спать. То есть, не лёг спать, а сделал вид, что лёг спать, но в эту минуту в комнату вошла бабушка и потрогала губами лоб Арончика.

- Что это ты так рано спать улёгся? Может, не здоровится?

- Здоровится. Замёрз и хочу спать. Иди, бабуля, не мешай.

- Да кто тебе мешает? Я тоже прилягу. Устала. Спина болит.

- Бабушка, а принеси мне чаю!

- Утром.

- Мне холодно, я продрог.

Бабушка нехотя встала и, закутавшись в старый, как она сама, пуховый платок, пошла на кухню.

Арончик не долго думая нырнул в бабушкину подушку и вытащил оттуда рубль. Потом прыгнул в свою кровать и стал ждать бабушку с чаем.

Бабушка принесла чай, Арончик сел на кровати. Бабушка решила взбить и поправить подушку и в этот самый момент из-под подушки вылетел и плавно спланировал на пол украденный рубль.

Сказать, что Арончику стало дурно - не сказать ничего.

- Готеню! - заорала на весь дом бабушка. - Откуда ты взял эти огромные деньги? Признавайся!

На крик сбежались родители Арончика. Дело в том, что до этого момента Арончик никогда ничего чужого не брал, и поскольку вором он был совсем неопытным, он и прокололся, спрятав злосчастный рубль под подушку, но уже свою.

Папа, узнав в чём дело, сходил в другую комнату и принёс большой кожаный ремень, коим и отхлестал несостоявшегояся вора. Потом мама учуяла запах папирос и Арончику пришлось во всём сознаться. Он горько плакал, но не столько от боли, сколько от стда перед родными: ему, как никому, была хорошо известна цена этого рубля: ровно столько папа получал за пару сшитых валенок.

На следующий день папа пошёл в поселковый совет и Топеле был низвергнут с престижной и почётной должности коменданта катка. Мало того, председатель сельсовета пригрозил ему судом, если тот потребует возврата долга с мальчишек, которых оказалось совсем немало.

Но Арончик после той папиросы подсел на курение: уж очень ему хотелось быть взрослым. Сигарет не было - он с ребятами собирал окурки. А если мама отправляла его в магазин, он оставлял себе несколько копеек и в течении недели, а то и двух у него собиралась необходимая сумма на пачку папирос "Мотор". Он сделал дырку в кармане пальто и прятал папиросы там, за подкладкой.