Правдивый лжец

Элин воинственно расправила плечи и вошла в просторное помещение, явно обставленное в расчете на то, чтобы создать непринужденную атмосферу. Кабинет, где деловые встречи проводятся с комфортом, сказала себе Элин. Потому что помимо роскошного полированного стола с двумя стульями там было еще два удобных кресла и такой же диванчик.

Она прошла в кабинет, не зная, чего ожидать, – может быть, пара охранников сейчас выпроводит ее с территории предприятия. Или, поскольку проект был ценным, вызваны даже полицейские… Но кроме ее работодателя, в кабинете никого не оказалось. Синьор Дзапелли встал из-за стола, и при взгляде на это красивое лицо у Элин все внутри перевернулось, а от ее воинственности не осталось и следа.

– Вы хотели меня видеть? – вежливо спросила Элин, отмечая, что его темные глаза оценивали ее и… ее дорогой костюм.

– Садитесь, пожалуйста, – пригласил он, указывая на ближайший стул.

По мнению Элин, садиться не было особого смысла, поскольку она здесь надолго не задержится. Но раз уж ее увольняли, соблюдая приличия, она решила тоже продемонстрировать хорошие манеры и уселась. Он, однако, не сел, а отошел на несколько шагов и вдруг резко обернулся. Держась одной рукой за свой твердо очерченный подбородок, а другую сунув в карман безукоризненно сшитых брюк, он задал ей вопрос:

– Почему вы запнулись, когда говорили, что заметили двух младших дизайнеров у чайного автомата?

Элин заморгала. Она растерялась по двум причинам. Во-первых, уже зная, что она видела Вивиан и Айана у чайного автомата, а значит, решила, что отдел окажется пустым, итальянец вновь возвращался к этому вопросу! Во-вторых, итальянец, по всей вероятности, не уволит ее, пока не выяснит все, что ему нужно.

– Итак, мисс Толбот? – настаивал он, видя, что она медлит с ответом.

Его требовательный тон вызвал у нее раздражение.

– Видите ли, – проговорила она, начиная ненавидеть этого человека, – я шла в отдел художественного конструирования и, когда увидела Вивиан и Айана, сообразила, что Хью Баррелл там, возможно, один.

– Вы не хотели встречаться с ним наедине? – сделал вывод Максимилиан Дзапелли. – Он… вы боитесь его?

– Нет! – запротестовала она, но поняла, что этот пункт слишком важен и что ее работодатель намерен добиться правды, то есть полного разоблачения Элин.

– Тогда почему? – настойчиво добивался ответа итальянец. – Вас смущала мысль остаться с ним наедине?

– Да, – вынуждена была признаться Элин.

– Вас тяготит его присутствие?

– Я… – Она запнулась, но Макс Дзапелли подошел ближе и, опершись руками о стол, ждал ответа, глядя ей прямо в лицо. Пришлось продолжать. – Не то чтобы тяготит, но я… просто я хотела избежать неприятной встречи.

– Но почему же он вам неприятен? – спросил итальянец, не давая Элин передохнуть.

– Потому что… – Она замолчала и сердито взглянула на него. – Разве это имеет значение? – не сдержала она раздражения.

– Вы полагаете, из-за того, что вам кажется нескромным мой вопрос, я должен забыть о похищении самой важной разработки из всех сделанных на этой фабрике? – с ледяным сарказмом поинтересовался он. – Из-за того, что вам не нравится мой вопрос, я должен оставить попытки найти похитителя?

– Нет, я … – Она запнулась, и ее красивые зеленые глаза округлились. Она сообразила, что он еще не решил для себя, кто украл проект, и допускает, что это могла быть и не она. – Вы хотите сказать… вы не думаете, будто это сделала я?

Целую вечность Макс Дзапелли молча смотрел в ее широко раскрытые глаза, прежде чем ответил жестким тоном:

– Я не слепой, и для меня было ясно тогда в кабинете Брайана Коула, что Хью Баррелл по какой-то причине ненавидит вас, и я хочу узнать эту причину, прежде чем двинусь дальше.

– О! – выдохнула Элин и замолчала, пораженная внезапной догадкой, что ее допрос в отделе мог быть прерван потому, что итальянец достаточно наблюдателен и заметил, как торжествовал Хью Баррелл, раскрыв ее тайну.

– Ну же, – с нажимом произнес Макс Дзапелли, – объясните мне.

– Он… э-э… он не очень хорошо повел себя, когда закрылся завод Пиллингера, – призналась Элин.

– Не думаю, что большинство ваших работников пришли от этого в восторг, – сухо возразил итальянец. Он не собирался удовлетвориться таким ответом. – Что еще?

Элин вздохнула. Стоит ли говорить, думала она, если ее все равно уволят! Однако она не хотела оставаться под подозрением. Значит, попробует оправдаться и скажет…

– Еще он пригласил меня однажды на свидание, а я отказалась.

– Он вас… гм… не привлекает?

– Честно говоря, нет. Но…

– Но?..

– Это не имеет прямого отношения к нашему разговору, но как-то я встречалась с мужчиной из нашей фирмы, и он, вероятно, сделал вывод, что ему положены привилегии. – Элин пожала плечами. – Стал опаздывать на работу, уходить раньше, никого не предупреждая, ну и так далее. После этого я взяла за правило не ходить на свидания ни с кем из подчиненных.

Впервые за весь разговор Максимилиан Дзапелли согласно кивнул.