Праведники

«…Самое удивительное, что он не просил взамен ничего. Ни денег, ни каких-то социальных или налоговых льгот. У него было лишь одно условие — он настаивал на полной конфиденциальности. Человек, которому досталась бы его почка, не должен был знать, кто стая донором. Он настаивал на этом. Он не хотел, чтобы спасенный был ему чем-то обязан. И еще он взял с нас клятву, что мы никогда не расскажем об этом в прессе».

Все эти люди были праведниками, и все они стояли на высшей ступени святости, ибо слава им была не нужна.

— А сколько всего таких людей на свете? — вдруг, будто очнувшись, спросил он.

Старик метнул быстрый взгляд на Тишу:

— Ты не знаешь, Това Шайя? Забыла?

— Нет, не забыла, рабби. Но я хотела, чтобы Уилл обо всем узнал от вас. Обо всем.

— Хорошо. В каждом поколении, а точнее, в каждый конкретный момент, на земле живет тридцать шесть цадиков. Вам, может быть, это неизвестно, но в иврите каждой букве соответствует цифра. Число «тридцать шесть» может быть выражено буквами «ламад», которая соответствует английской «л», и «вав», которая соответствует «в». «Ламад» — это «тридцать», «вав» — «шесть». На идише таких праведников еще называют ламадвавниками, или тремя дюжинами тех, на ком держится весь мир.

Уилл вновь вздрогнул.

— В каком смысле? — Он быстро посмотрел на Тишу. Та улыбалась, словно говоря: «Вот мы и подобрались вплотную к разгадке».

— Так в этом все и дело, мистер Монро. Я стал стар и забывчив, а мне следовало с этого начать. Передайте мне, пожалуйста, вот ту книгу. — Он ткнул пальцев в корешок, на котором — о счастье! — было выведено английское название: «Гершом Шолем. „Мессианская идея в иудаизме“». — Кто-то из добрых людей пожертвовал этот труд нашей семинарии. Здесь все объясняется доступным языком для, так сказать, неподготовленных читателей…

Уилл пожирал книгу глазами и вежливо кивал, едва сдерживая желание вырвать маленький томик из слабых старческих рук и самостоятельно отыскать то, что ему было нужно. Проблема была в другом — он не знал, что именно ему было нужно.

— Итак, Шолем справедливо утверждает, что иудейская традиция ссылается на тридцать шесть тайных цадиков, которые держат в своих руках судьбы всего мира. Уже в Притчах Соломоновых мы находим иносказательное изречение о праведнике, который живет на вечном основании… Он поддерживаем миром, и мир держится на нем.

— Подождите, рабби… Какой это стих?

Старик сверился со своей книгой.

— Глава десятая, стих двадцать пятый.

Тиша бросилась к сумочке и достала из нее карманную Библию. За две секунды она отыскала нужную страницу и с торжествующей улыбкой ткнула ее под нос Уиллу.

Как проносится вихрь, (так) нет более нечестивого;
А праведник — на вечном основании.

— Другими словами… — начал было Уилл, но его перебила Тиша:

— Другими словами, праведник — единственный имеющий опору. Вечную. Не будет праведника, и некому будет удержать мир от коллапса.

— Това Шайя права. Сама идея того, что праведники держат в своих руках судьбы всего мира, очень древняя. Но до сих пор ведутся споры о том, откуда она берет свои корни. Многие сходятся во мнении, что она восходит к знаменитому спору Авраама с Господом из-за судьбы порочного Содома.

Раввин замолчал и выжидающе посмотрел на Тишу. Та поняла его намек и обернулась к Уиллу:

— Знаешь эту историю?

Тот виновато улыбнулся.

— Тогда слушай. Господь задумал погубить Содом, ибо город этот погряз в грехе и пороках. А Авраам стал заступаться. Он спросил: «Господи: неужели Ты погубишь праведного с нечестивым? Может быть, есть в этом городе пятьдесят праведников? Неужели ты и их погубишь вместе со всем городом?» Господь ответил, что, если Авраам найдет ему в Содоме пятьдесят праведников, город останется стоять. Но Авраам не унимался и стал открыто торговаться с Господом, постепенно сбивая цену. Сначала они дошли до сорока пяти праведников, ради которых Бог был готов пощадить Содом, потом до сорока, и в конечном итоге — до десяти. Таким образом, из этого предания был выведен общий принцип: до тех пор, пока среди людей есть праведники, мир будет жить. Как только их не станет…

Мандельбаум вдруг перебил свою ученицу:

— Споры о точной цифре цадиков не прекращались в древности очень долго. Одни говорили, что их должно быть тридцать, другие — сорок пять. Наконец где-то в четвертом столетии нашей эры почти все согласились с числом «тридцать шесть». «Не менее трех дюжин праведников в каждом поколении держат на себе мир и несут в этот мир шехину».

— Прошу прощения?..

— Ах да, шехина — свет Божий.