Праведники

Уилл проводил ее в ванную. Первым делом Тиша избавилась от сережек и колечка в левой ноздре. Потом долго возилась с кольцом в пупке.

— Так, с доспехами покончено, — сказала она, задумчиво разглядывая себя в зеркале. — А теперь предстоит самое трудное.

Она принесла флакончик со специальным шампунем, который купила по дороге. Пустила воду и, наклонившись, подставила под струю горячей воды свои роскошные волосы.

Уилл, стоя на пороге, молча наблюдал за ее манипуляциями. Тиша трижды намылила голову и трижды смыла, прежде чем он понял, что она задумала: стекавшая с ее волос вода стала постепенно окрашиваться в сине-красный цвет. Уилл завороженно смотрел на темные ручейки, сбегавшие по белоснежной керамической поверхности. В ту минуту ему казалось, что Тиша не голову моет, а смывает с себя следы той жизни, какой жила в последние десять лет.

Опомнившись, он торопливо прикрыл дверь в ванную и вернулся на кухню. Что ему тогда сказал ребе? Все решится в ближайшие дни… А они говорили как раз пару дней назад. Стало быть, все решится сегодня. А что, что именно решится? И в чью пользу? Значит ли это, что уже сегодня он вернется сюда вместе с Бет? Или по крайней мере увидит ее?

— Ну, что скажешь?

Он обернулся и чуть не упал. Перед ним стояла совершенно незнакомая женщина. Ее иссиня-черные волосы были забраны на затылке в тугой незамысловатый узел, на ней была длинная, до пят, буро-зеленая юбка и простая белая блузка, поверх которой она надела пиджак — как раз тот, который Бет не любила больше всего и почти не носила. Перед Уиллом стояла уже не Тиша, а Това Шайя Либерман… Женщина, каких много на улицах Краун-Хайтса… Собственно, они там все такие…

Она проследила за его спустившимся к ее ногам взглядом и сказала:

— Я очень рада, что нашла эти ботинки. Слава Всевышнему, они оказались мне как раз впору.

Уилл не узнал этого голоса. Тиша спародировала сейчас произношение, характерное для коренных нью-йоркских хасидов. Хотя, возможно, это была вовсе не пародия. Возможно, она просто вспомнила, как говорила в детстве.

— Слушай, тебя прямо не узнать!

— Да уж. Сама удивляюсь, как ловко это у меня вышло, — ответила ему прежняя Тиша и невесело усмехнулась. — Ну а теперь давай поработаем над тобой!

— В каком это смысле?

— Не думаешь же ты, что Това Шайя может появиться у себя дома в сопровождении такого хлыща? Тебе придется тоже поиграть в маскарад, Уилл. Все как полагается. Черный костюм, белая рубашка и так далее.

Уилл, вздохнув, отправился к своему шкафу. Ему пришлось довольно долго повозиться, прежде чем он смог наконец найти подходящую одежду. Надо было видеть, с каким суровым выражением Тиша ткнула пальцем в вышитого бейсболиста на нагрудном кармашке рубашки «Ралф Лоран».

— Снимай!

Когда с переодеваниями было покончено, Уилл застыл в прихожей перед зеркалом. Он очень надеялся, что с ним произойдет такая же перемена, какая случилась с Тишей. Но все было напрасно. За американца он бы еще сошел, но за еврея? Никогда. У него было слишком узкое, типично англосаксонское лицо. Таких евреев просто не бывает.

С другой стороны, не он ли сам видел в Краун-Хайтсе новообращенных, один из которых явно был азиатом, а другой — скандинавом? Почему бы и англичанину, в конце концов, не принять иудаизм?

— Тиша, а где, по-твоему, я могу раздобыть ермолку?

— Я позаботилась об этом, не беспокойся.

Она вынула из сумочки маленький черный кружок и булавкой закрепила его на макушке Уилла.

— Где ты это взяла?

— Позаимствовала у Сэнди, когда мы прощались с ним в парке.

— Позаимствовала?! В каком смысле?

— Вытащила из кармана. Я знаю, что у хасида всегда есть запасная. На всякий случай.

Она придирчиво оглядела его с головы до ног.

— Ну что ж, более-менее… Добро пожаловать, Монро, в мир скромности и благочестия.

Они уже сидели в такси, а Уилл все никак не мог справиться с охватившим его странным возбуждением. Он походил на шпиона, получившего приказ командования пробраться в логово врага. Ни разу в жизни ему не доводилось надевать на себя другую личину, и он не был уверен, что достойно справится с задачей. Ему казалось, что со стороны он выглядит как клоун, в которого все будут тыкать пальцем.

Вспомнив о телефоне, он вынул его из кармана и взглянул на экранчик. Так и есть — новое сообщение. И все от того же неизвестного отправителя, которого они долгое время принимали за бедного Юзефа Ицхака.

«Ставь цифры рядом — всех нас видишь,
А перемножишь — нас ополовинишь,
Хоть люди мы, нас малое число,
Не станет нас — не станет никого».

Уилл никакие прореагировал на странное послание. Плевать он хотел на этот очередной ребус. В конце концов, они с Тишей едут в Краун-Хайтс, где, как она обещала, им и так все откроется. Скоро. Совсем скоро.