Праведники

Он хорошо начал. Дважды за одну неделю его заметки оказались на первой полосе… Его поздравил с успехом сам редактор… Он подавал огромные надежды, и ему завидовали все без исключения молодые корреспонденты и стажеры «Нью-Йорк таймс». И вот спустя всего несколько дней его карьера оборвалась. Внезапно и навсегда.

Вдобавок он лишился женщины, которую любил.

Конец…

Уилл сидел, ссутулившись, на нарах и мысленно умирал. Не сразу, далеко не сразу он понял, что откуда-то из самых дальних закоулков его сознания на поверхность отчаянно пытается пробиться еще одна мысль. Уилл гнал ее от себя, но в конце концов она взяла верх.

А что, если хасиды правы? Что, если в ту минуту, когда будет убит последний из тридцати шести избранных, мир рухнет? В конце концов, до сих пор все свидетельствовало скорее в пользу этой бредовой теории, чем против нее. Гейвин Кертис действительно оказался на редкость праведным человеком. И Бакстер. И Макрей. И Самак. И все они не афишировали свою деятельность, а совсем напротив — прятались от славы. И всех их убили. Может ли быть так, что вся теория справедлива, а ее финал — конец света — ошибочен?

Пару часов назад он стал свидетелем еще одного убийства. И скорее всего тот старик был одним из избранных. А это означает, что убийцы близки к завершению своей миссии. Он посмотрел на часы — если верить Тише, Йом Кипур закончится через шестнадцать часов…

Уилл вздрогнул от неожиданности, когда дверь в камеру с лязгом отворилась. На пороге стоял не отец, как надеялся Уилл, а все тот же Фицуолтер.

— Идемте.

— Куда?

— Увидите.

Они спустились по лестнице в подвал и оказались в просторной, ярко освещенной комнате, вдоль дальней стены которой выстроилось пять или шесть мужчин. По крайней мере трое из них выглядели как наркоманы. Один был в штатской куртке и форменных полицейских штанах. От двух других скверно пахло, словно, они дневали и ночевали на свалке и никогда не мылись. Бездомные… Уилла поставили с краю. После этого следователь вышел из комнаты и закрыл дверь на ключ.

— Итак, джентльмены, — раздался откуда-то из-под потолка звучный голос. — Прошу не двигаться и смотреть прямо перед собой.

Наркоманы как по команде усмехнулись. Очевидно, они не в первый раз проходили эту процедуру. Впрочем, и Уилл уже догадался, в чем он участвует. Это было опознание.

…Миссис Тина Перес стояла перед зеркальной стеной и молча смотрела на мужчин, находившихся в соседней комнате. Они не могли ее видеть, но смотрели в ее сторону.

— Сейчас не самое удачное время, я понимаю, миссис Перес, — говорил Фицуолтер. — Но вы не торопитесь. А когда будете готовы, я задам вам всего два вопроса.

— Я готова.

— Посмотрите внимательно на этих людей и скажите мне, приходилось ли вам видеть кого-нибудь из них раньше. А если приходилось, то где и когда. Хорошо?

— Нигде и никогда. Этих я вижу впервые в жизни. А того человека не забуду до конца своих дней. Особенно его глаза…

— Вы абсолютно уверены, что не знаете ни одного из этих людей, миссис Перес?

— Абсолютно. Когда тот душил мистера Битенски, а я вошла, он на секунду поднял на меня глаза… Это был страшный взгляд… И это были страшные глаза…

— Хорошо, миссис Перес. Спасибо за помощь. Простите, что пришлось побеспокоить вас среди ночи. Джини, проводи, пожалуйста, миссис Перес и приведи сюда миссис Абдулла.

…По окончании процедуры опознания Уилла вновь отвели в камеру, а через двадцать минут туда заглянул Фицуолтер. Он выглядел озадаченным.

— Что ж, у меня снова хорошие и плохие новости. Только на сей раз хорошие новости для вас, а плохие для меня. Свидетели в один голос утверждают, что это не вы задушили мистера Битенски. А одна из женщин сказала, что видела вас на улице в ту самую минуту, когда в квартире совершалось убийство. Это была плохая новость, а теперь хорошая… Боюсь, мистер Монро, что нам нет смысла задерживать вас дольше. Вы свободны — пока.

Еще минут пятнадцать ушло на то, чтобы забрать вещи. Едва Уилл взял в руки телефон, как тот мгновенно ожил. Это было голосовое сообщение от Тиши.

— Привет. Угадай, где я сейчас нахожусь? Правильно, в полиции. Меня задержали в связи с убийством Кахи Каладзе. Его застрелили в упор, можешь себе представить? На пороге моей квартиры. Неприятно осознавать, что скорее всего он расстался с жизнью из-за того, что мы… из-за того, что… Черт! Ты даже не представляешь, как у меня сейчас погано на душе. Он был очень милый дядя… Рядом со мной сейчас Джоэл Брукстайн. Помнишь его? Вместе учились в Колумбийском университете. Короче, он согласился быть моим адвокатом. И сказал, чтобы я держала рот на замке. Слушай, как появишься, сообщи, где ты и что с тобой. Хотя не уверена, разрешат, ли мне взять телефон с собой в камеру… или как это у них называется… — В трубке возникли помехи, из чего Уилл заключил, что Тиша прикрыла ее ладонью. — Да, да, Джоэл, уже иду. Черт бы тебя побрал, раскомандовался… Слушай, Уилл, мне пора. Позвони, как сможешь. Надеюсь, ты еще не забыл, как мало у нас времени? Пока!