Праведница

Спустя несколько часов Селина все никак не могла перестать дрожать.

Мать все еще не пришла в себя после ранения. Лекарь с мрачным видом заметил, что леди Силла может так и не открыть больше глаза.

Пиппа исчезла в лесу в пасти волка. И звук ее крика до сих пор отдавался эхом в ушах Селины.

А Бастьян?

Он не возвращался из Зимнего королевства.

Селина присела на краю пьедестала рядом с рогатым троном, вся дрожа, как листья в летнюю бурю.

Она слышала тихие шаги Али, когда он подошел, и видела его знакомую походку и то, как рукоятка меча стучит по бедру. Он опустился рядом с Селиной и молча ждал. Она не переставала дрожать. Селина вцепилась обеими руками в край пьедестала так сильно, что кончики ее пальцев побледнели. Через какое-то время Али потянулся к ее правой руке.

– Не трогай меня, – сказала она, отдернув руку, пока ее зубы стучали.

– Как скажешь. – Его ответ был пронизан безграничным терпением. – Я буду здесь, когда тебе что-либо понадобится. Когда захочешь поговорить.

Селина молчала какое-то время.

– Как мама? – спросила она наконец, голос ее прозвучал сипло.

– Все так же, – ответил Али, с беспокойством покосившись на нее.

– Как… – Лицо Селины исказилось от недоверия. – Как они могли открыть огонь на мирном собрании?

– Я… не знаю.

Очередная волна страха захлестнула Селину, и дрожь с новой силой побежала по позвоночнику.

– А что, если моя мама никогда не очнется? – прошептала она. – Что, если… если Бастьян никогда не вернется? Что я буду делать, если с ним что-то случилось? – Она подняла глаза к потолку из изогнутых веток, листья которых трепетали с невнятным ответом. – Пиппа. – Голос Селины сорвался.

– Не теряй надежду, – сказал Али. – Ты смелая юная девушка и, насколько я слышал, находишь выход из любой ситуации. Порой ты очень напоминаешь мою мать. – Он улыбнулся сам себе. – Ты даже не представляешь, как это приятно.

В этот самый момент Селина перестала дрожать.

– Твоя мама, – прошептала она.

Али изогнул брови, и его тигриные глаза округлились.

– Селина?

– Вот и ответ, Али, – сказала она, подскочив на ноги. – Мы можем все это уладить. Можем сделать так, чтобы Бастьян и не уходил в Вальд, а мама не оказалась подбита стрелой. Мы можем вернуть Пиппу в Новый Орлеан в целости и сохранности!

Али покачал головой.

– Это не…

– Нам нужно найти зеркальный лабиринт, Али. Мы его найдем. – Селина взяла обе его руки в свои, и ее голос зазвучал еще отчаяннее, когда она продолжила: – Я клянусь тебе, все ресурсы Летнего королевства будут привлечены для поисков.

Али уставился на Селину, а потом наконец кивнул.

– Ну хорошо, – сказал он. – Если мы действительно начнем поиски, то мне стоит представиться.

– Что? – Селина отпустила его руки. – Али, я…

– Меня зовут Харун аль-Рашид. Я перворожденный сын Халида Ибн аль-Рашида и Шахерезады аль-Хайзуран. – Он поклонился. – Для меня великая честь познакомиться с вами, Селина Руссо.

Эпилог

Темная кровь покрывала пятнами снег на одной стороне моста. На другой же стоял лорд Вир. Он ждал.

На поверхность реки выплыло создание с темно-зелеными волосами, украшенными осколками острого металла.

Лорд Вир и нимфа ждали какое-то время.

Вскоре из темноты деревьев на берегу появилась волчица. Прихрамывая из-за отсутствующей лапы, она медленно подошла к берегу.

Один за другим волк, нимфа и фейри-лорд поприветствовали друг друга, кивнув.

А затем все вернулись туда, откуда пришли, довольные тем, что их план увенчался успехом.

От автора

Это была самая сложная книга из всех, которые мне приходилось писать. Я часто думала точно так же о других книгах, особенно когда чувствовала себя так, словно потерялась в чаще, будто ноги увязли в грязи, а на лбу выступил пот.

Однако эта книга оказалась другой по многим причинам.

Эта книга стала первой, черновик которой я писала в качестве новоиспеченной матери. Первой, которую я писала во времена пандемии и карантина. Первой, которую я создавала в период неудавшегося восстания [78]. Это первая история, которую мне пришлось собирать по кусочкам, когда творческий колодец будто бы пересох.

Оглядываясь на все это, я испытываю странные эмоции. Однако прежде всего я испытываю гордость.

Столько гордости.

Мало что можно назвать столь же неунывающим, как человеческий дух. Мне повезло, потому что меня окружает много любви и поддержи. Трем чудесным людям пришлось слушать, как я кричу и плачу, пришлось помогать мне выискивать слова из потока хаоса, пришлось смеяться со мной в темноте и улыбаться, глядя на моего сына по FaceTime. Они исправляли мои ошибки, делились мемами в сообщениях и заказывали нам, растерянным родителям, со страдающим коликами новорожденным, ужин.

Без этих людей данной книги бы просто не существовало.

Би, спасибо тебе за то, что являешься истинным другом и замечательным человеком. Следующий ужин со стейками в Нью-Йорке за мой счет. Он будет скоро, черт побери. Слишком давно не виделись.