Праведные клятвы

Хани для меня ничего не значит, но когда этот тип оставил её с оплатой счёта? Так нельзя обращаться ни с одной женщиной, и он скоро усвоит этот урок на собственной шкуре.

— Пошли, Генри, поедем прокатимся.

— Доусон, — предостерегающе произносит Лесли. Я игнорирую её, бросая свою кредитную карту на стол.

— Леди, наслаждайтесь вечером. Говорят, здесь особенно хороша маргарита «в аквариуме».

Дафна визжит от восторга и вешается на Лесли, и я понимаю, что она делает это специально, чтобы отвлечь внимание Лесли от меня. Чувствую взгляд Лесли, прожигающий мне спину, когда Генри и я покидаем ресторан.

Этого типа оказалось легко отследить — он держит свой профиль в социальных сетях открытым и отмечается в каждом заведении, куда приходит.

Настоящий дебил.

Далеко он не ушёл — в ближайший бар, в паре кварталов отсюда. Я сразу нахожу его, разговаривающего с женщиной, которая по языку тела явно хочет, чтобы он убрался от неё подальше. Но он, видимо, слишком туп, чтобы это понять.

Подхожу к женщине, встаю между ними и с улыбкой говорю:

— Твоя подруга попросила меня спасти тебя.

Её глаза расширяются от удивления, и она быстро кивает, а затем наклоняется и шепчет:

— Спасибо, — после чего стремительно уходит.

— Чувак, это было совсем некруто. Я бы её точно подцепил, если бы ты не вмешался, — недовольно бормочет он.

— Ты так думаешь? — поворачиваюсь к нему лицом.

Он кивает. Этот идиот явно из хуесосов, которые не вышли из состояния школьного кумира, звезды футбольной команды, и до сих пор уверены, что все вокруг их хотят.

Как же он ошибается.

— Да, она явно была заинтересована. А потом влез ты, — он качает головой. — Блядь, уже второй облом за вечер.

— Второй? Неудачный вечер, — замечаю я.

Он проводит рукой по волосам.

— Да уж. Первая оказалась сукой, даже не захотела подумать о том, чтобы поехать ко мне после ужина.

Я продолжаю улыбаться, пытаясь сдержать гнев, который пульсирует под кожей.

— Возможно, тебе будет интересно моё предложение. У меня снаружи есть группа женщин, готовых потрахаться, если ты за этим сюда пришёл. А не эти дерганые суки, — я оглядываюсь по сторонам, будто включая всех женщин в помещении в своё презрительное замечание, и внутри меня всё сжимается от собственных слов.

Он явно пропустил урок по уважению к женщинам.

Но это ничего.

Я здесь, чтобы его преподать.

Некоторые учатся только жёсткими методами.

— Правда? Чёрт, мужик, ты крут! — Он хлопает меня по спине, и мне приходится собрать всю свою волю, чтобы не врезать ему в лицо. Он следует за мной, когда я встаю и начинаю двигаться сквозь толпу.

— У тебя было свидание сегодня? — спрашиваю я.

— Да, она была горячая. Но не особо охотно шла на контакт, понимаешь? Ей нужен урок, как радовать и уважать мужчин.

Он не задаёт вопросов, когда мы выходим через задний вход бара, и дверь захлопывается за нами. Только мы вдвоём в заброшенном, заваленном мусором переулке.

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к нему лицом.

— Некоторые женщины — просто суки. Они разве не понимают, что мы здесь только ради того, чтобы наши члены обслужили? И чтобы потрахаться.

Он качает головой, и только тогда его взгляд начинает скользить по сторонам. Когда его глаза снова возвращаются ко мне, он спрашивает:

— А где девки?

И прежде чем я успеваю себя остановить, мой кулак врезается ему в лицо. Он отступает назад, и я снова бью его, наблюдая, как один из его передних зубов вылетает вместе с кровавой слюной.

Он кричит, держась за рот, из которого струится кровь.

— Ты думаешь, нормально неуважительно относиться к женщинам? А оставлять их оплачивать счёт? — говорю я, едва сдерживая ярость.

— Пошёл ты! — орёт он и бросается на меня.

Я быстро отхожу в сторону, и его ярость толкает его вперёд, он не успевает остановиться, когда я выставляю ногу и ставлю ему подножку. Он падает лицом вниз, и раздаётся громкий хруст, когда его нос встречается с асфальтом. Сначала мне кажется, что он отключился, но затем он стонет и перекатывается на спину.

Плохой ход. Я поднимаю ногу и смотрю на него с презрением.

— Если я узнаю, что ты хоть раз снова так неуважительно обошёлся с женщиной, получишь пулю в лоб, — говорю я, резко опуская ногу ему между ног. Я морщусь, услышав хруст, зная, что это самый адский вид боли. Но уверен, что он причинял боль и похуже. Такие, как он, не слушают, когда женщина говорит «нет».

Он всхлипывает, по его лицу текут слёзы, а я наклоняюсь и вытаскиваю его бумажник. Достаю оттуда пачку пятидесятидолларовых купюр и его кредитную карту.

Взяв деньги, я ухожу, бросая его кошелёк на землю, и возвращаюсь в бар. Подхожу к барной стойке, швыряю его карту и смотрю на бармена.

— Пробейте все напитки этой картой.

Бармен кивает, как будто понимает, что произошло в переулке, но ничего не говорит, просто принимает карту. Я выхожу, не говоря больше ни слова. Протягиваю Генри пачку пятидесятидолларовых купюр и говорю:

— Отправь это Хани.

Он знает, о ком речь. Он оглядывается через моё плечо, как будто ожидает, что тот парень вот-вот появится. Поняв, что этого не случится в ближайшее время, Генри кивает и уходит, не задавая лишних вопросов.