Правил нет. Я их придумаю

Было в этой библиотеке несколько книг, написанных магом-иномирянином. Он описывал то, чем занимался в своем мире. Ничего более странного и одновременно захватывающего я не читала. Сначала я не могла поверить, что то, что он описывает действительно правда, так невероятно это было.

Он называл себя космонавтом. И описанию космоса, и тем ощущениям, что он испытывал находясь в нем, уделял особое внимание.

Когда я читала те книги, потом перед сном долго представляла себе все это, а ночью мне снились сны, в которых я парила среди звезд.

И вот сейчас я, наверное, тоже уснула, но если раньше я испытывала восторг и трепет от космических снов, то сегодня мне просто страшно. Я не вижу звезд, вокруг просто непроглядная тьма. А я в ней лечу или падаю, а может парю, не возможно понять. Ни руки, ни ноги не могут нащупать хоть что-то. При этом я ничего не вижу, а слышу лишь свое судорожное дыхание.

А потом меня осеняет. Может я умерла?

С этой мыслью приходит и смирения, и даже какое-то облегчение. Я так устала. Осознание этого заполняет все мои мысли, и я расслабляюсь. Тьма держит меня. И уже ничего не имеет значения.

Когда мое тело полностью затихло, а за ним и мысли перестали кружиться в суматошном вихре, я начинаю… Нет, не слышать. Понимать. И это понимание постепенно приобретает смысл.

— Черная душа не должна была уйти. Я хочу ее обратно. Их обеих.

Наверное, это мое измученное воображение решило сыграть со мной последнюю плохую шутку.

— Ты можешь мне помочь.

— Помоги.

— Впусти меня.

А потом я резко начинают чувствовать. Теперь я не парю и точно не падаю. Я словно на большой глубине, и вода пытается раздавить меня. Сново тело начинает биться, пытаясь сопротивляться неизбежному, но силы быстро кончаются.

Раскинув руки и ноги, я распахиваю глаза и даже рот, в которые начинает что-то заливаться. Вся чернота, что окружала меня теперь полностью во мне.

Вспышка. Ощущение падения. Мое плечо и бедро встречаются с чем-то жестким и холодным.

— Ммм, — на меня, как цунами, обрушиваются разом все чувства, звуки, запахи и ощущения.

Мне больно, хочется пить, глаза режет от яркого света, а в ушах стоит невыносим гул, который начинает приобретать очертания слов:

— Ааа!

— Аай!

— Айя!

— Айя, ты меня слышишь? Что с тобой случилось?

— Я не чувствую никаких повреждений, кроме пары синяков.

С трудом открываются глаза, но их приходиться прикрыть ладонью, потому что здесь слишком светло.

— Где я? — опираюсь на локоть и осторожно сажусь, все еще прикрывая глаза.

— В тюрьме Шароина, — я узнаю этот голос. Шильен.

Попытка за попыткой пытаюсь хоть что-нибудь увидеть, и наконец, могу осмотреться, хоть все еще щурюсь.

Я точно в камере. О чем красочно говорят решетки напротив. Камера совсем не такая, как была у драконов. Эта меньше, зато светлая и чистая. Никакой тебе сырой земли.

Напротив, еще одна такая. И в ней стоит Шильей, смотря на меня всеми своими восемью перепуганными глазами.

— Очухалась?

— Не поняла еще, — я все так осторожно поднимаюсь на ноги, которые к счастью не сложились тут же пополам, а удержали меня в вертикальном положении.

— Что с тобой такое приключилось? — паучиха стала меня осматривать.

— Сама не знаю. Последнее, что было кое-как мне понятно, это то, как Горский швырнул меня в портал.

— Так ты из него и выпала.

— Да вот только не сразу, — я опускаю руки, которые больше не нужны. Видно уже намного лучше. Но вот вид моих рук приводит меня в ступор.

Кручу кисти из стороны в сторону. Задираю жилетку и штаны, чтобы убедиться, что вся моя кожа теперь фиолетовая.

— Какого?….

— Вот и я про то же?

— Что там такое? — я узнаю голос Германа.

— Наша начальница теперь что-то вроде демона с длинными ушами, — хмыкает Шильен.

А вот мне совсем не смешно.

— Что с глазами? — подлетаю к решеткам, чтобы она лучше рассмотрела.

Паучиха сначала удивляется, а потом начинает хмуриться.

— Герман, ты уверен, что с ней все в порядке?

— Абсолютно, — тут же выпаливает обеспокоенный маг.

— Что там?! — у меня кончается терпение.

— Они черные, Айя. Больше не зеленые. А вот зрачок кристально белый. И твои волосы тоже черные, и от них вроде как струиться черный дым.

Я схватила прядь волос, чтобы увидеть это своими глазами.

— Рассказывай, Айя, — послышался приглушенный бас.

— Реван, ты тоже здесь? Кто еще? — я попыталась рассмотреть еще кого-нибудь через прутья.

— Эльфы, — хмыкнула Шильен. — Мы тут в полном составе. А твои родители с сестрой и братом тоже где-то здесь. Мы слышали, как болтали стражники.

Сейчас меня даже обрадовало, что мои близкие заперты здесь. Возможно для них сейчас это самое безопасное место.

Не переставая вертеть руки перед глазами и пытаясь стереть не существующую краску с кожи, я стала рассказывать про то, что со мной случилось за последние три-четыре дня с тех пор, как меня похитили Луцер со своей неугомонной командой.

— Сейчас ты слышишь того, кто говорил с тобой? — спрашивает Реван, когда я заканчиваю свой нестройный рассказ.

— Нет. Но и там, я не слышала, я просто кого-то понимала. Понимала его желания и вроде как мысли, но для этого я сама полностью расслабилась, сдалась.