"Правила"

Мысли Зейна были также запутаны и хаотичны, как и у любого другого. Не удивительно. Но одна мысль была очень громкой и отчетливой: он был зол на Рейчел.

Я не была уверена, что она сделала и почему, сегодня все было по-другому, но он решил, что с него достаточно. Я, безусловно, понимала это чувство, хотя было сюрпризом, обнаружить это чувство в Зейне.

Но вот что поразило меня, так это то, как близко я была к тому, чтобы согласиться. Желая увидеть, как Рейчел упадет под колеса своих же махинаций... я хотела этого так сильно, что могла почувствовать привкус крови. Или возможно это от того, что я закусила внутреннюю сторону щеки, сдерживая себя от того, чтобы сказать да.

- Бонжур, мадемуазель Такер. Хорошо, что вы решили присоединиться. - Сказала миссис Леноси, когда я вошла в класс через минуту после звонка.

Волна шепота и смешков прокатилась по классу, и мое лицо залилось краской. Слишком много всего произошло, и было трудно сдерживать себя, чтобы не опуститься на самый низкий уровень. Большое спасибо Зейну.

Я села в дальнем углу класса, положив свою сумку на пол. Нагнувшись, чтобы вытащить блокнот и ручку из своей сумки, заметила, что мои руки дрожат.

Это было так нелепо. Зейн не обратится ко мне снова по вопросу о Рейчел, или по любому другому.

Разве что, я не захочу этого. Еще одно оказанное давление на меня и я, вероятно, сдалась бы, вопреки всем своим убеждениям. Моя человеческая сторона бушевала в клетке, требуя, чтобы ее выпустили.

Нет. Я не могу позволить этому произойти.

Я постаралась сосредоточиться на лекции миссис Леноси, быстро записывая ее слова в своем блокноте и мысленно корректируя ее зверский акцент. "Je vais" слышалось как "Juh vaze". ("Я иду" слышалось как "Йе итду").

Но идея отомстить Рейчел, плетя интриги против нее, с тем, кто был для нее другом... заставила меня рассмеяться. Это было головокружительно и мстительно, Рейчел заслуживала это. Я не могла добраться до ее деда - это было бы слишком опасно - но таким коварным способом, я могла бы нанести удар им обоим.

Хотя, это было невозможно. Снова слишком много правил. Я не знала Зейна и не доверяла ему. Даже притом, что я была полностью уверена, он не обманет меня, но я все равно не могла ему доверить. Это был неоправданный риск.

Я стиснула зубы. Это было тем, с чем я боролась ежедневно, ежечасно. Я чувствовала себя, как куча крайностей, связанных вместе. Голос в голове указывал на факты и всевозможные сценарии, бурю эмоций, порывы желаний и потребностей, которые заглушат все, если я им позволю.

Кроме отрывочной информации, которую нашла за годы поиска в Интернете, я еще много не знала о своем наследие, будто только, что прибыла издалека. Но логика – и различные интернет ресурсы – внушили мне, что «Розуэлльский пришелец ⁵» вышел из продвинутого общества. Создание новой технологии, которая позволила бы им появиться здесь, пройдя невероятные барьеры – подобно путешествию со скоростью превышающую скорость света – может происходить только благодаря интеллектуальному превосходству, упору на науку, логику и стратегию. Они использовали весь свой потенциал, и не тратили его на мелкие расовые разногласия, религию, экономический статус, сравнение жабр с легкими, или на что-то другое.

Они - кем бы они ни были - поднялись выше своих примитивных инстинктов, чтобы открыть что-то удивительное.

И как только они прибудут сюда, преодолев много тысяч световых лет, человеческая часть моего сознания застрелит их, из страха или ненависти, или может быть от всего этого вместе.

Впечатляет, правда?

Но для меня было важно помнить, что в этой конкретной ситуации, как и в большинстве других случаев, поддаваться своей человеческой стороне, было бы очень опасно. Возможно, выполнимо, но опасно. Я хотела, жаждала и нуждалась, как никто другой. Но моя нечеловеческая сторона знала, что поддаваться было бы рискованно; это может привести к последствиям, из-за которых моя жизнь или свобода будут под угрозой. Я была готова к рискам, но они должны быть связаны с эмоциями. Эмоции так часто подводили людей. Они хотели чего-то большего, чем им положено. Желание чувствовать связь с другим человеком, любить или ненавидеть кого-то – разрушало все это, оставляя вас открытыми и уязвимыми.

Логика была звуком, который спасал меня бесчисленное количество раз.

Только один раз, моя человеческая сторона проявила себя. Понимаете?

В ту последнюю ночь, в лаборатории, это был инстинкт, желание выжить любой ценной, которое отвергло шепот логики, заставив меня вылезти из-под своей кровати, по настоянию охранника, человека, который стал моим отцом.

Я покачала головой. Тогда все было по-другому. В том случае, был вопрос жизни и смерти.

Была середина ночи, когда взорвалась бомба. Этого я, конечно, не осознавала в то время. Позже я узнала, что люди, протестующие против генетических экспериментов над беззащитными животными, послали бомбу в пакете. Она взорвалась в почтовой комнате, этажом выше моего жилого помещения.