Правила Барби (СИ)

Мы оба долго молчали, слушали жужжание насоса бассейна, Мейсон был занят разглядыванием чистого звездчатого неба и убывающего месяца. Я болтала ногами в воде, наблюдая за тем, как голубые блики от яркой подсветки плясали на стенах дома и декоративных зеленых кустах.

– Дорис уверена, что Джефри прямо сейчас развлекается с другой, – тихо, больше для самой себя сказала я. Но Мейсон услышал, повернул голову в мою сторону и нахмурился. – Как думаешь, такое возможно?

– Возможно, – выдохнул он, вытирая лицо от воды, – если бы речь шла о ком угодно, но не о Джефри. Между вами что-то происходит, нужно быть самым настоящим идиотом, чтобы облажаться во второй раз. – Мейсон вздохнул и снова нырнул в воду.

Отличный способ избежать разговора.

– Переговоры могут затягиваться, это часто случается.

– До часу ночи?

Мейсон промолчал, ведь сам понимал, что его предположение было абсурдным.

Я расправила короткий подол халата, нервно сглатывая. Джефри задержала не работа, а что-то другое.

Подняв взгляд от своих колен, я заметила на лице Мейсона маленькую, практически незаметную грустную улыбку.

– Ты любишь его. По-настоящему любишь.

– Нет! – огрызнулась я, чувствуя, как сердце больно бьется о грудную клетку.

До безумия самодовольный смешок слетел с его губ.

– И всегда была влюблена. Я пытался уверить себя в обратном, но чувствовал это. Постоянно ловил тебя заглядывающейся на него.

– Я не заглядывалась на него!

– Заглядывалась и еще как. Только Джефри был способен смутить непоколебимую Барбару, ты ведь влюблена в него с детства.

Воздуха катастрофически не хватало. Он был прав, может именно поэтому мне хотелось спорить? Мейсон видел меня насквозь.

– Дети о таком даже не думают, извращенец.

– Да нет же, я не имею в виду ничего извращенного. Просто помню, что тебя всегда тянуло к нему, ты хотела играть с Джефри, хотя он обижал тебя. Помнишь, как он проехал на велосипеде по луже, рядом с которой ты стояла? – спросил он.

Я помнила этот день, мое новое голубое платье превратилось в тряпку. А негодный мальчишка просто молча смотрел на меня – испачканную в грязи. Он не радовался, но и вины в его глазах я не видела. Вообще в детстве я не могла читать эмоции Фостера.

– А когда он запустил в тебя снежком?

Да.

– И облил лимонадом? – продолжал Мейсон, так и не дождавшись от меня ответа ни на один вопрос. Потому что все они были риторическими, потому что младший Фостер и так все видел по моему лицу. И с каждым его словом мое сердце разгонялось все сильнее.

– Можем мы просто не говорить об этом? Я не была влюблена в него. Просто Джефри… – Был таким притягательным для меня. А еще недоступным и загадочным, я должна была разгадать его и успокоиться, как бывало всегда в моей жизни. Интерес должны был пропасть. Но что мы имеем? От одной мысли о том, что он может сейчас быть с другой, меня бросает в холодный пот, потому что он мой, старший Фостер всегда был моим. И лучше бы в компании произошла легкая авария, ну, не знаю, как в прошлом, разлилась бы нефть. Работников бы не нашлось, и Фостер собственноручно поехал устранять утечку, иначе я прикончу его.

Я так долго сидела, глубоко провалившись в свои мысли, что не сразу услышала свист Мейсона.

– Думал, ты уснула, – сказал он, подплывая ближе. – Ныряй, вода горячая.

Я хмуро оглядела бассейн. Я могла бы зайти с той стороны, где были ступеньки, но сейчас я была не в настроении для купания в бассейне, чего не скажешь о Мейсоне, который резвился в воде, словно желтая пластиковая уточка.

– Да я вообще-то не умею плавать, – напомнила я.

– Точно. Но я всегда думал, что ты специально это говоришь, ну знаешь, полагал, просто слишком печешься о своей прическе, – съехидничал он, взмахивая волосами и окатывая меня волной брызг.

– Эй! И это тоже, – заворчала я, прикрывая рукой лицо.

– Даже и не знаю что хуже, утонуть или потерять объем у корней, – фыркнул он, заставляя меня искренне рассмеяться, да так, что в какой-то момент из моего горла едва не вырвалось довольное хрюканье.

На некоторое время младшему Фостеру удалось отвлечь меня от беспокойных мыслей о Джефри. Я ощущала себя комфортно рядом с Мейсоном, прямо как раньше и впервые за последние пять лет.

Неловкое покашливание напомнило мне, что я была у бассейна не одна. Я взглянула на Мейсона. Его глаза излучали серьезность.

– Прости, в прошлом я был козлом, я думал только о себе. Я сказал тебе просто ужасные вещи на прощанье. Ты не эгоистичная, и ты не стерва. – Он произнес это на выдохе, словно подобные мысли таились в его голове не один год, будто они беспокоили его и нуждались быть озвученными.

В моих висках застучал пульс, меньше всего мне хотелось сейчас вытаскивать старые обиды на поверхность.