Правила эксплуатации, или Как не выйти замуж

— О, уже при параде? — бросив на меня короткий взгляд, подметил волк. — Это хорошо, нам сейчас может демоническая сила понадобиться,– похвалил он.

— Что там? — запрыгнула домовиха на поручень и прислушалась.

— Двое. Крупные, — втянул он воздух носом. — Приближаются, но медленно. Даже слишком. И звуки странные. Как будто медведь, обожравшись, пытается на дерево взобраться.

— Но не медведь? — на всякий случай уточнил я, за что на меня посмотрели с откровенной обидой и осуждением. Будь у меня совесть, я бы застыдился. Но, так как дело касалось способностей Велеса, лишь нос почесал. — Да я просто так уточнил, — пожал я плечами, надеясь, что хоть так ответ получу.

— Не медведь. Что я, медведя не учую? — оскорбился волк, словно я его вновь «собакой» назвал. Кстати, у Велеса кажется, комплексы. Иначе такой реакции на безобидное сравнение я не понимаю. — Но запах действительно знакомый. Однако сильно разит кровью, она мешает сосредоточиться. Не человечьей кровью, потому такая сильная помеха. Нелюдь из этих двоих точно есть. И не Лесные. Не местные — точно.

— Это все?

— Погоди, — насторожился Велес и вновь принюхался, прикрыв глаза, а затем ощерился и поднял шерсть на загривке. — Кладбищем пахнет.

— Значит — нежить,– упавшим голосом всхлипнула кошка и быстро спрыгнула со своего места в намерении скрыться.

— Ты куда?

— Я в дом. Тут от меня никакой пользы, а нам нужно Даринушку уберечь! В доме мне ее защищать сподручнее, — сообщили нам вполне дельную мысль и шмыгнули в дом, растворившись в прорехе завалинке. Порой я забываю, насколько эта халупа, которую Дарина называет домом — ветхая.

— О-о-ох! — кто-то отдаленно и угрожающе взвыл за воротами.

— Приближаются! — принял стойку Велес, расставив лапы для устойчивости.

— А-а-ах! — оповестили нас уже ближе, пока я пытался вспомнить, кто из земной нежити производит такие звуки. — У-у-ух! — добавило это нечто. Я спустился с крыльца и встал сбоку от волка, признавая, что противник должен быть серьезным. Но все еще неизвестным. — Ы-ы-ы! — добавило ЭТО, что совершенно сбило с толку и заставило нас с Велесом растерянно переглянуться.

— Ну, нежить же! Голодная, наверное, — как-то совершенно неуверенно предположил волк.

— А-а-ай! — довольно жалобно раздалось из темноты.

— А это тогда что? — шепотом уточнил я.

— Мизинчиком ударился? — выдвинул серый версию, от которой я выразительно посмотрел на волка. — Что? Ты давно в лесной чаще расхаживал ночью? Не видно ни зги, а вокруг, то шишки, то бревна! — обиделся мохнатый, вероятно делясь личным опытом, который я тактично не стал комментировать. До поры до времени, разумеется.

— Фу-у-ух… О-о-о… Ы-ы-а-а-а! — надрывалось нечто так искренне, что я уже начинал раздумывать над тем, чтобы покормить это нечто. Страдает так убедительно…

— Все еще считаешь мизинчик виной? — поддел я волка. — Там, судя по всему, бревно на бревне и каждое на беднягу сверху валится.

— Ну, есть еще версия, что это нечто выпило Даринкин отвар… этот, который «помыслы прочищает» и сейчас активно ищет нужник. Но, насколько я понимаю, сейчас бы точно не кровь ощущал от этой нечисти… — кажется, испугавшись собственного предположения, прижал он уши к голове. — Нет уж, пусть лучше кровожадная тварь, чем отвар. Я еле демона пережил с несварением. Нечисть точно не выдержу. Тут и до весны ничего не выветрится!

— Ы-а-у-й!!!

— Да кто тут рожает в такое время?! — распахивая дверь, на крыльцо вышла заспанная и злая Дарина. Сделала она это так резко, с таким недовольством в голосе и во взлохмаченном виде, что сейчас отлично подходила под описания каноничной ведьмы. Даром, что несведущая и нейтральная. Природа свое берет! — Совсем совести нет размножаться в такую рань! — возмутилась она с таким искренним негодованием, что некто за воротами непременно обязан смутиться и прекращать рожать, отложив деторождение до лучших времен. — Ежом, что ли, разродиться не могут?!

— Ну, вот и еще одна версия, — несмело заметил Велес.

Глава 2. Дарина

Словами не передать, как я сейчас всех ненавидела. Живя в лесу и полагаясь лишь на себя, я привыкла спать не более пяти часов в летнее время и шести в зимнее. Привычка настолько выработалась, что я просыпалась без дополнительной помощи и петухов… петуха, то есть. У меня ж он один, драгоценность моя пернатая. Но данная привычка осложнялась тем, что если я не посплю положенное время или проснусь раньше, то не найти в округе более злобного и вредного существа, чем я не выспавшаяся. Да, вреднее того же Водяна и Кикиморы вместе взятых.

А тут еще сон-травы выпила несколько чашек…