Правила игры

Есть такой старый анекдот. Жена говорит мужу: «Вася! Я долго от тебя это скрывала, но больше молчать не имею права! Ты, Вася, идиот, каких свет не видел! И даже на всемирном конкурсе идиотов ты займешь только второе место!» — «Почему?!» — спрашивает Вася. «Да потому, что ты идиот!»

Опустив в ближайшую урну бесполезную кассету, я направился обратно к метро.

До Якиманки отсюда было рукой подать, и я решил навести хоть какие-то справки у драгоценного Ивана Ильича.

ГЛАВА 3 СМЕРТЬ ИВАНА ИЛЬИЧА

У казино стояла машина «Скорой помощи».

Я вошел в «египетское» фойе, где был встречен уже знакомым вышибалой.

— К Штейнбергу! — деловито сказал я.

Он отвел взгляд и молча посторонился. Вид у него был как у пассажира троллейбуса, внезапно обнаружившего потерю проездного билета при встрече с контролером. Растерянный был вид.

Миновав пустой в дневные часы игорный зал, я поднялся по служебной лестнице — верно, мне на роду написано только так по ней подниматься! — и попал в коридор, заполненный персоналом «Медного сфинкса».

«Кто бы мог подумать?!» — В шуме толпы я ловил обрывки фраз, пытаясь с ходу сложить из них картину происходящего. «Говорил я ему: «Работать надо меньше!..», «Пришел сегодня такой веселый, и на тебе!..», «Коронарный сосуд не выдержал!..», «Да что ты знаешь?! Ему только в прошлом году в Швейцарии шунтирование делали!..»

«Беда не приходит одна!» — Я стал проталкиваться вперед, но дверь кабинета внезапно распахнулась, и двое санитаров с носилками, накрытыми простыней, двинулись мне навстречу. Толпа перед ними расступилась, точно море перед сынами Израиля, бегущими от мстительного фараона. Носилки проплыли мимо меня, и под простыней я угадал профиль Ивана Ильича.

Есть такой фильм режиссера Бергмана: «Рыцарь и Смерть». Там любимый мною актер Макс фон Зюдофф играет со Смертью в шахматы. Ставкой в игре является жизнь белокурого рыцаря. Смерть уступает ему в мастерстве, но она учится от партии к партии, и чем дальше, тем рыцарю приходится трудней. Не знаю, почему я вспомнил тогда этот сюжет. Может быть, потому, что смерть уже стала и меня потихоньку обыгрывать. Она уже предугадывала мой следующий ход, и, не давая мне опомниться, переходила в контрнаступление.

Я и представить себе не мог, как близка моя аналогия к реальности.

— Вскрытие покажет, — бросая на землю окурок, ответил врач «скорой». — Вернее всего, обширный инфаркт. Он уже минут двадцать не дышал, когда мы приехали.

Я дождался его на улице у машины. Больше мне здесь дожидаться было нечего.

«Не верю в совпадения, — подумал я. — А сейчас — тем более».

Из ближайшего таксофона я позвонил Журенко.

— Ты куда пропал?! — загудел Андрей. — Стол накрыт! Коньяк, закуска, все дела! Я сижу, как Рахметов на гвоздях!

— Начинай без меня, — сказал я. — Дела такие, что мне побегать придется.

— Знаю я их! — Андрей уже явно принял. — Шибанов говорит, ты в Ялту санки навострил! Бросаешь друга ради юга?!

— Лыжи, — поправил я Журенко. — Извини, время кончается. Перезвоню.

Опустив рычаг и дождавшись длинного гудка, я набрал номер начальника охраны.

— Шибанов! — Было такое ощущение, что он ждал у аппарата. — Слушаю!

— Слушай, Шибанов! — спросил я. — И откуда ты все знаешь?! У тебя что — какие-то особые источники информации?!

— Угаров?! — пропустив мой вопрос мимо ушей, начальник охраны перехватил инициативу. — Значит, так! На работу пока можешь не выходить. Я все устроил. Директору доложил, что у тебя уважительная причина. Встретимся вечером, в девять, у банка. Все расскажешь мне подробно, а уж я подниму своих ребят. Ты не дрейфь! Прорвемся! Главное, в ментуру не суйся! Только хуже будет! Кстати, у тебя свои соображения есть?

«Встретимся! Как же! — отозвался я мысленно. — Жди меня, и я приду! Только очень жди!»

— До вечера! — Закончив беседу с Шибановым, третий и последний звонок я сделал Руслану на мобильный.

Звонок, судя по реакции, застал его в дороге. Руслан где-то «рассекал» на своем красном «Фольксвагене» по надобностям всесильной «братской» организации.

— Говори короче! — потребовал он.

— Куда подъехать? — Короче я сказать просто не мог.

— В шесть на Кутузовский! — бросил Руслан. — Бойцов я предупрежу. Назовешься — впустят. Все!

«А разговорчик-то у нас с Андреем занятный получился! — размышлял я, шагая по Чистопрудному бульвару. — Особенно о моем предполагаемом путешествии в Крым. Помнится, я экспедитору Музыканту что-то про Ялту сгоряча брякнул, когда в «такси» садился. Выходит, не один я идиот. Выходит, детская потешка под названием «испорченный телефон» неожиданную наколочку дала. Стало быть, Шибанов с экспедитором — музыканты одного полка».

Купив банку «Туборга», я присел на свободную скамейку.

Молодец Шибанов! И уважительную причину мне нашел, чтобы от службы освободить. Причины, по которым, согласно данной формулировке, следовало меня уважать, случались в жизни моей разные: «болезнь», «вызов в военкомат», «сессия», «свадьба» и даже «развод». Но чтобы покушение… За такое меня начальство уважало впервые!