Правила игры в человека

День начался со Сканера. Олег не мог не прозвать так существо, раз за разом пытающееся впарить Музею планшетный сканер, без шнура питания и каких бы то ни было других проводов. Сначала он предложил его за чашку кофе Медведу. Потом написал в сообщения на сайте Музея, огорошив всех предположением, что, ну, Музею же вообще не нужны деньги, вещи люди приносят и так, так что вполне могли бы за сканер поить человека чаем и кофе. Потом еще раз явился со своим сканером в смену Ари, а тут наконец нарвался на Олега и был окончательно развёрнут. Сканер никак не вмещался в концепцию музея. В нём не было никакой индивидуальности, он ничего не говорил о современной культуре и вообще не подавал признаков жизни. А владелец сканера слишком многого хотел.

Зато следующий посетитель порадовал. Принёс мешок разнообразной ерунды, да так её и представил: мол, я принёс ерунды, вдруг пригодится, и вот вам двести рублей, чтобы вы согласились её взять. И еще сто рублей за чашку чая.

Потом до самого вечера не было никого. Олег даже как-то порадовался. Перемыл все стограммовые бутылочки, принесённые на прошлой неделе, нарезал длинных кожаных ремешков и принялся оплетать бутылки. Простой кожаный ремешок превращает простой пустой пузырёк в довольно стильную флягу. В подвале было тихо, только в трубах журчала вода и снаружи стучали капли по козырьку. Поэтому, когда снаружи раздался грохот, Олег непроизвольно подпрыгнул, уронил бутылку и пошел к двери. После того, как на Обводном канале рухнула стена заброшенного завода, было бы глупо оставить грохот без внимания. Но оказалось – ничего особенного не рухнуло, кроме куска льда, и даже не на козырёк, а на заборчик рядом. Заборчик покосился, и туда ему и дорога, на самом деле. Никто не знал, зачем он там поставлен, без него можно было бы пройти на улицу, не огибая дом.

А на стенке, подпирающей козырёк, обнаружился древний желтый радиоприёмник. Вот это уже было интересно. Кажется, еще довоенный. Такие даже не выключались полностью, единственная ручка, полностью выкрученная влево, оставляла приёмник в состоянии лёгкого шелеста: слов уже не разобрать, но слышно – жив. Про этот не было понятно, насколько он живой. Из корпуса, напоминающего винтажный комодик или корпус каминных часов, тянулся шнур в верёвочной оплётке, но без вилки. Вот упыри, принесли такую древнюю вещь, и не заглянули даже! Сиди тут один, скучай.

Вообще-то, подвалу радиоточка не положена. Но часть подвала, та, где поставили барную стойку и синюю кабинку сортира, была когда-то жилищем дворника. Дворник тоже человек, ему же нужно экстренное оповещение, если что. Олег заинтересовался не на шутку, принялся шарить по стенам в поисках радиорозетки, и тут как раз пришла Ари.

– Что ищешь?

– Радиорозетку. Такая должна быть древнего вида, небольшая, или очень плоская, или небольшого диаметра, в общем, как обычная, но не как обычная, – объяснил Олег, выглядывая из-за туалетной кабинки.

– А я знаю! – обрадовалась Ари, – ни за что не угадаешь. Иди к раковине. Ага. А теперь вниз, за её ногу. Видишь?

– Я всегда знал, что люди странные, – вздохнул Олег, разглядывая розетку, со всех сторон обложенную кафелем. Здесь, за коленом раковины, кафель был белый. Когда подвал только сняли, там он и обрывался, так что вокруг раковины нарастили кафель других цветов, всё более цветной по мере удаления от фановой трубы. Заканчивалось кафельное поле уже хаотической мозаикой из битых китайских чашек с драконами и фениксами, – и как я её тогда не заметил? И почему она там?

– Ну, где-то она должна быть. Это ты для этого радио ищешь? А вилка?

– Вилка должна быть в чемодане от того дедушки, – предположил Олег, – сейчас посмотрю.

И впрямь, радиовилка, узкая, эбонитовая, нашлась среди окаменевших прокладок, латунных болтов и просроченных конденсаторов.

Втыкали вилку в розетку с некоторым душевным трепетом. И не зря.

– …хрр… предлагается вашему вниманию новое издание «Слова о полку Игореве», с комментариями автора, – сказал радиоприёмник приятным женским голосом.

Ари рефлекторно вывернула ручку влево, и приёмник зашелестел, как Олег от него и ждал.

– Что-то я не уверена, что нам стоит его слушать, – призналась Ари, – что он нам еще предложит?

– Но, кстати, библиотеку-то я бы пополнил, – усмехнулся Олег, – раритетное же было бы издание. Если бы существовало.

– Ой, чего только не существует, – вздохнула Ари, – у мамы есть «Велесова книга» и книжка профессора Чудинова, знаешь его? Это который русские письмена видит на лестничных ступенях, на поверхности Марса, в солнечных пятнах. А книжка издана, между прочим, Академией наук.

– Вот такая наука, – сказал Олег, – вот такой здравый смысл.

– Нет, – оживилась Ари, – на самом деле, это весело! Это как цена на марки с ошибками всегда выше, чем на нормальные. Так что пускай издают любую туфту, всё коллекционерам радость. Между прочим, и мы могли бы такое собирать. И экспонировать.