Правила колдовства

Дальше все пошло своим чередом, хотя прежде всего уже на следующее утро из крепости ушел небольшой отряд, в составе которого были Юайс, Синай, Роут и двое стражников – Купан и Фригра. Вместе с ними крепость покинула и Кайла. Никто не спрашивал, куда они отправились и надолго ли, но все догадывались, что это связано с последними событиями, что произошли в крепостном дворе.

Брайдем со Слатом явно прошли через подземный ход, поскольку последний, а вместе с ним Уинер и Габ пару недель ходили с выпученными глазами, посматривали с уважением на трех подруг и особенно на Джора, а в трапезной чуть ли не неделю воспитанников кормили вкуснейшей тыквенной кашей, хотя откуда могла взяться тыква к началу весны никто кроме пятерых прикусивших языки друзей не догадывался.

Затем начались те самые испытания, которые заняли чуть ли не половину весны, а когда они уже подходили к концу, и Гаота, Дина и Йора уже в голос ныли, надеясь однажды выспаться, недалеко от крепости появились гости. Правда, сначала Гаота заметила возле караулки Синая и Купана, стала высматривать Юайса, но вскоре поняла, что они вернулись без Юайса, Роута и Фригры. Их усталый и напряженный вид навел Гаоту на нехорошие предчувствия, но проходящая мимо Пайсина обняла ее и успокоила:

– Не волнуйся. Все в порядке с твоим Юайсом. Просто ему пришлось отправиться чуть дальше, чем Синаю. Но он тоже вернется. Должен вернуться.

Гаота изрядно опечалилась, поскольку хотела переговорить с Юайсом обо всем произошедшем, но пуще прочего о том, не попал ли наставник Гран в серьезную беду, даже если он и в самом деле служил в Стеблях не только самому Приюту, но и кому-то еще, но уже через час она стояла вместе со всеми сверстниками у окон класса Гантанаса, которого подменял Бейд, и смотрела в окно на домик Тида. Бейд стоял рядом с учениками. Собственно, он и предложил подойти к окну, сказав, что иногда зрелище важнее всего прочего.

У дома Тида стоял сам Тид и четверо незнакомцев, державших в поводу пять лошадей. Некоторых из незнакомцев узнала Мисарта. Она приложила пальцы к вискам и прошептала:

– Вот эти, одетые в серые плащи, мужчина и женщина средних лет – родители Йоки. Хорошие люди. Не без… Но хорошие люди. Не маги. Он торговец, она хозяйка. Просто так выпало. Радовались, что их дочь в этом заведении. Гордились этим.

– А кто рядом с ними? – спросил Бейд.

– Наверняка знаю одного, – прошептала Мисарта. – Его зовут Дейк.

Она посмотрела на Тиса, который стоял бледный, как мел, дождалась его кивка, поймала быстрый взгляд Гаоты, поморщилась и продолжила:

– Второй в капюшоне, и я могу только догадываться, кто это…

Гаота прищурилась, вглядываясь в четверых. Они как будто были не вместе. Дейк о чем-то говорил с Тидом, незнакомец в капюшоне стоял темным столбом в стороне, заставляя сердце в груди Гаоты отчего-то болезненно сжиматься, а родители Йоки не сводили взглядов с четырех пределов.

– Подожди… – прошептала Гаота. – Я могу ошибаться… Тис. Этот… Дейк ведь был здесь прошлой зимой? Перед твоим приходом!

– Да, – кивнул Тис.

– Это мой родной дядя, – прошептала Мисарта, не глядя на Гаоту, а потом добавила. – Но у меня есть и вполне приличные родственники. Или были.

– Да, – вновь кивнул Тис.

– Смотрите! – напомнил Бейд, хотя весь класс и так стоял у окон, правда, с некоторым недоумением косясь на Тиса и Мисарту.

Родители Йоки как будто ожили, зашевелились, замахали руками, и через минуту на четырех пределах появилась Йока. Она как будто была все той же. Вот она добралась до островка, на котором уже не осталось снега, перешла мостик и пошла дальше. Гаота всматривалась в ее крохотную фигурку, одетую в уже привычный овчинный полушубок, все-таки весна все еще не походила на лето, на маленький мешок в ее руке и думала, что есть во всем этом какая-то несправедливость. Что ребенок не может быть не только убит, он не может и не должен быть заложником всех этих взрослых игр. Между тем Йока без каких-либо сложностей прошла по узкому пути из крепости, дошла до дома Тида и тут же попала в объятия отца и матери. Дейк продолжал разговаривать с Тидом, человек в капюшоне все так же стоял темным столбом. А потом человек в капюшоне развел в стороны руки, и Мисарта – вся в слезах – сползла на пол:

– Это мой отец! – выдохнула она с какой-то тоской.

Гаота, Дина, Йора прижались к стеклу. Вслед за отцом Мисарты уже посаженная на лошадь Йока тоже развела руки и неожиданно откуда-то изнутри крепости раздался оглушительный грохот, как будто рушилось огромное здание. Гаота почувствовала, как ужасная, непостижимая по своей мощи магия овеяла ее лицо и вслед за Диной и Йорой бросилась в коридор. Над крепостным двором поднимались клубы пыли. Обрушилась тюремная башня.

– Ничего себе! – вскричал Флич. – А я все думал, как Нэйф обрушил Черную башню Мэйласа в Тэре?! Вот как!

– Гантанас! – схватилась за сердце Гаота.

– Гантанас! – загалдели остальные ученики, тоже прибежавшие в коридор.

– Вон они! – радостно заорал Джай. – Вон! Вон идут! Покрытые пылью, но живые! Гантанас и Крэйн! Успели выйти!