Правила Лебядей

Вражеский тренер нервно заглядывал в пресс-центр, но Алена на него уже не смотрела. У нее была мерзкая кошачья привычка: собирать внимание всех в зале мужчин и все его приносить потом в жертву Тому Единственному.

– Номер, – Стэн улыбнулся и с удовольствием понял: она волнуется.

Его обуяла гордость при мысли, что эту девушку хотят все, включая Кановского ублюдка, а она перед ним вибрирует и Станиславский решил великодушно не спрашивать про стриптиз.

– А знаешь что? – спросил он, схватив ее за запястье. – Слабо прям сейчас со мной в «Овертайм» сорваться?

Алена улыбнулась и молча сунула оператору кофр.

– А не слабо!

Мне нравятся близнецы

В «Овертайме», – Алена забыла, как мал Хабаровск, – конечно же был Кан-клан. И Олег. Прямо по закону жанра. При виде него, у нее опять затряслись колени. Олег опять смотрел на нее в упор. Это был очень упорный взгляд для мужчины, который даже имени ее не спросил.

Ангелина нервно закусила губу, застыла как жена Лота. Один из ее сыновей, попытался привлечь внимание матери, но она отмахнулась. Мальчик привычно вздохнул и слегка обиделся. Под взглядом мужа Ангела тут же принялась целовать ребенка и что-то шептать ему на ухо. Мальчик молча обнял ее за шею и покивал. С другой стороны, к ним тут же прижался и его брат.

Олег, слегка откинувшись на стуле, в упор рассматривал Стэна. Так пристально, что Станиславский сразу же ощетинился. Ощутил, как напряглись на шее тонкие волоски. Ну и взгляд у этого сопляка. Как у пришельца, который пришел не с миром.

– Почему он так смотрит?

– Нравишься ты ему.

– Да не я, – довольно прямо намекнул Стэн.

Алена смутилась.

Их секс она не то, чтобы позабыла, но без нужды старалась не вспоминать. Какой в этом прок? Что ей взять с мажора? Потребовать, чтоб подвинулся; чтобы и она могла поместиться к Диме Кану в карман? Рядом с Олегом и близнецами?..

И все-таки, одного его взгляда было достаточно, чтоб Алену вновь пробрало.

Вспомнилась Набережная, вспомнился его запах, хриплое дыхание, желание вобрать всего его в себя целиком и розовое сияние солнца на запотевших окнах.

– Ты с ним спишь, что ли? – звенящим шепотом спросил Стэн.

Алена удивленно на него посмотрела. Потом на Олега. Потом опять на него.

– Спасибо! – сказала она и довольно искренне. – Мне так пока что ни один мужчина не льстил!

Сволочь холеная!

В их первый раз, Станиславский думал, Алена хочет его.

Теперь, уже зная ее «достойное» прошлое, он больше не был в этом уверен. Конечно, у нее полно молодых парней. С ним она спит, потому что чувствует: он – не жадный.

Садясь, Станиславский вспомнил, что раньше Кан продавал оружие. Мотался в Азию, под прикрытием моделей и танцовщиц. Три или даже четыре фирмы девок держал. Кто знает, не он ли и подослал Алену?

Станиславский подозрительно уставился на девицу.

– Что?

– Откуда ты с ним знакома? – спросил он, коротко кивнув на Олега.

Тем самым особым тоном, который сказал ей: не признавайся! Не имея понятия о том, как Стэн и Кан по очереди слали бойцов друг к другу, Алена сложила руки под подбородком.

– Я знаю его сестру. Она журналистка; мы дружим.

– Семьями?

– У меня есть семья?

– Быть может, ты близка с семьей Кана? С Олегом, к примеру.

Ей начинало нравиться. Алена улыбалась все ярче и все довольнее, поэтому паранойя Стэна стала спадать.

– Я не люблю детей.

– Мало ли? Может, ты даешь ему без любви?

– Мой сладкий пирожочек ревнует?

– А если так?

– Окей, скажу по секрету: я делаю ставку на близнецов, – она подмигнула Алексу и помахала Владу.

Те ослепительно улыбнулись и разом подмигнули в ответ. Ангелина и Сонечка рассмеялись. Даже Дима Кан улыбнулся и погрозил детям пальцем, указав им на Стэна. Алена снова улыбнулась им, почти бессознательно обхватила собственные плечи и повернулась к своему спутнику:

– Хорошенькие сил нет. У тебя есть дети?

– Естественно. У тебя?

– Боже упаси! Я не размножаюсь! Так вот, серьезно. Я не хочу тебя обижать, ты очень привлекательный… Но посмотри на Олега: ты, реально, считаешь, что в мире есть женщина, способная его бросить, чтоб переспать с тобой?

Она звучала настолько искренне, что Стэн тоже рассмеялся.

– Ты умеешь поднять настроение.

– Ты сам начал.

Улыбнувшись Алене, Станиславский открыл меню. Нет смысла пытаться что-то выбить из бабы, которая умеет так складно врать. Интересно даже: она в стрип-клубе этому научилась, или в журналистике?

Официантка принесла виски.

– Нам не бутылку, – проворчал Стэн.

– Ой! – сказала она, хлопая огромными, в пол лица, глазами. – А я уже пробила…

Стэн дрогнул: он никогда не мог устоять перед красотой и беспомощностью. А они, хабаровские девчонки, все тут были красавицы. На подбор. Длинноногие, тоненькие, ничьи… Эта девушка была настолько хорошенькой, что он позабыл на миг обо всем на свете. Услышал свой голос, блеющий: «Ну, если так, то!..»

Девушка все еще улыбалась ему, но уже как-то странно. Словно ей в спину вонзили нож. Потом улыбка растаяла. Алена что-то сказала.

– Что? – переспросила официантка.

– Пробейте возврат, – сказала Алена, неосознанно поигрывая лежащим перед ней зажимом для салфеток.