Правила охоты

Частично это был отель-“люкс”, а частично — офис-центр. Вне всякого сомнения, где-то в глубине этой чудовищной постройки были спрятаны роскошные, дорогие квартиры. Крытый портик здания невольно привлекал внимание своими грандиозными размерами и был настолько велик, что вполне мог обладать своим собственным микроклиматом. Если бы кому-то очень захотелось, то, спрыгнув с дельтапланом с одного из внутренних балконов, можно было довольно долго летать внутри обширного холла. Правда, для этого в любом случае требовались хорошо сшитый костюм и лакированные туфли “Гуччи” — таковы были неписаные правила для посетителей этого роскошного места.

Этот атриум для дельтапланеристов, по мнению Фицдуэйна, вряд ли мог считаться оправданной тратой драгоценной японской земли. Как бы там ни было, но подобная непрактичная расточительность привела его в хорошее настроение. К тому же сегодня утром его любимый официант впервые подал к чаю холодное молоко, а во время пробежки, которую Фицдуэйн совершал перед завтраком в обществе полицейских, сомкнувшихся вокруг него “черепахой”, в него никто не выстрелил и не попытался изрубить на куски. Кроме всего прочего, с утра не было дождя, и это обстоятельство тоже внесло в жизнь Хьюго приятное разнообразие.

Скоро ему стало ясно, что архитекторы “Нью-Отани” компенсировали огромный холл за счет всего остального. Помещения Мировой федерации исследования Японии оказались крошечными, хотя и изысканно обставленными. Положительно, это было собранием самых маленьких офисов, которые Фицдуэйн когда-либо видел в своей жизни, и — самое странное — ему показалось, что все находящиеся внутри предметы мебели — столы, чайные столики, кресла — тоже были меньше своих обычных размеров, словно уменьшенные пропорционально размерам комнат.

Шванберг, несмотря на свой высокий рост и массивную фигуру, тоже казался маленьким, начинающим лысеть человечком пятидесяти лет, с гладкими чертами невыразительного лица. Он нисколько не походил на того преуспевающего молодого дельца, каким знал его Фицдуэйн еще во Вьетнаме. На морщинистой, но все еще крепкой шее Шванберга был затянут яркий галстук, скрепленный булавкой, а при малейшем движении под пиджаком мелькали красные подтяжки. Пуговицы пиджака были обтянуты той же тканью, из которой был сшит костюм.

В первое же мгновение их встречи Фицдуэйн припомнил кошмарную сцену, происшедшую много лет назад, когда без объяснений и без предупреждения Шванберг неожиданно вонзил лезвие своего ножа в корень языка вьетнамской девочки. Хьюго так и не смог забыть поток ярко-алой крови, хлынувшей наружу, и отчаянный, животный визг жертвы. Об этом случае стало известно на самом верху, но вмешался Тет [12] — новогоднее наступление вьетнамцев. Когда отгремели бои, дело куда-то задевалось, и впоследствии происшествие даже получило благоприятное для Шванберга толкование.

Шванберга Фицдуэйн презирал, почти ненавидел. Он считал его хитрым, жестоким, ни в малейшей степени не обремененным нравственными ценностями человеком. Как личность Шванберг был совершенно бесцветным и невыразительным. Фицдуэйн хорошо знал, что для того, чтобы карабкаться по скользкому столбу бюрократической иерархии, необходимы стальные “кошки”-крючья, но порой ему казалось, что Шванберга взяли наверх случайно, просто для мебели. Как бы там ни было, но Килмара предупредил его весьма недвусмысленно, и в большой игре, которую вел Фицдуэйн, на личное впечатление от того или иного человека полагаться не стоило.

— Полковник Фицдуэйн! — приветствовал его Шванберг, широко улыбаясь и сжимая ладонь ирландца обеими руками. — Очень, очень рад. Всегда приятно видеть старого боевого товарища. С тех пор мы оба многое пережили, но тем не менее…

Фицдуэйн отнял у него руку и, борясь с соблазном не сходя с места сделать этой маленькой жабе что-нибудь плохое, выдавил вежливую улыбку. Глаза Шванберга казались на удивление мертвыми, словно эмоции и чувства были ему абсолютно чужды.

Шванберг прищелкнул пальцами. Кланяющаяся секретарша приняла у Фицдуэйна зонт, после чего гостя проводили в крошечный конференц-зал.

Другая офис-леди принесла чай. Принимая чашку, Фицдуэйн задумался, где размещаются все эти люди. Свободного места в конторе было настолько мало, что ему оставалось предположить только одно — все они хранятся в шкафах наподобие картотеки досье. Даже для двух человек нормального роста и телосложения здесь было слишком тесно.

Шванберг тем временем нажал несколько кнопок на пульте, встроенном в стол для заседаний, и тут же дверь в зал плотно затворилась, окна помутнели, и послышалось негромкое гудение.

— Вот теперь мы в полной безопасности, — сказал Шванберг удовлетворенно. — Прозрачный “купол”. Поверь, в эту комнату вбухана чертова прорва долларов. Полная звукоизоляция и гарантированное отсутствие “жучков”. Ничто не выходит наружу, как говорят наши друзья-испанцы, так что можно говорить совершенно спокойно, Хьюго.

Фицдуэйн улыбнулся обезоруживающей улыбкой.