Правила охоты

Перекатившись по полу, Эмон нащупал оружие и повернулся к окну. Прямо в лицо ему смотрел самый большой пистолет, какой он когда-либо видел. В следующий миг Эмон увидел вспышку пламени, и что-то с огромной силой ударило его в правое плечо. Автомат выпал из рук, а самого Эмона бросило на стену, так что в конце концов он оказался сидящим на полу у газовой плиты.

В полутьме Эмон видел текущую по плечу кровь, но не мог пошевелиться. Он вообще ничего не чувствовал. Снова раздался звон разбиваемого стекла, и в дверях кухни появилась массивная фигура. Человек пинком отшвырнул подальше его автомат и остановился, глядя на Эмона.

Террорист обнаружил, что не может даже поднять голову. Он заметил только, что гигант обут в мокрые и грязные, но очень дорогие ботинки. Эмон припомнил, что это швейцарское производство, но марку их он позабыл.

Одетый в штатское детектив вошел в кухню. Его дед когда-то сражался против британцев за свободу и независимость своей страны еще в старой ИРА, а сам он несколько лет служил на границе в Дюндалкс. То, что творили нынешние террористы, заставляло его всякий раз чувствовать тошноту. Между тем экстремистским группировкам сплошь и рядом удавалось ускользнуть от отрядов сил безопасности, причем пользовались они либо совершенно легальными лазейками в законодательстве, либо просто-напросто натравливали своих противников на кого-нибудь другого.

Он просто не представлял себе, как можно успешно бороться с безжалостными и свирепыми террористическими организациями, оставаясь при этом строго в рамках существующих законов, разработанных для цивилизованного общества и для мирного времени.

Дверь выбивал один из гардаев, одетый в форму, но вооруженный детектив, как более опытный в таких делах, первым проник в дом. Гостиная была справа от него, и пока второй полисмен прикрывал его сзади, детектив пинком отворил дверь, держась в стороне от входа и ожидая очереди из автомата. Но никто не выстрелил, и детектив порадовался за себя — тонкая перегородка вряд ли могла служить надежным укрытием от пуль.

Быстрым прыжком он проник в комнату и покатился по полу в поисках надежного прикрытия. Он мало что мог видеть: жалюзи были наполовину опущены, а свет не горел. Дождь снаружи прекратился так же внезапно, как и начался, однако небо все еще было затянуто черными тучами. В комнате витал сладковатый металлический запах, и детектив почувствовал, как напряжены его нервы. Это был запах крови, сырого мяса и страха — запах бойни.

Понемногу его глаза привыкли к полумраку. Детектив осторожно встал, огляделся по сторонам и поднял жалюзи. На полу, на мебели и на стенах — везде видны были пятна крови. На полу лежало что-то большое, наполовину прикрытое газетой. Детектив поднял бумагу, и горло его перехватило: на горле мертвеца зияла глубокая рана, а на лице застыло выражение смертельного ужаса.

В гостиную вошел один из гардаев в форме.

— Иисус и Божья Матерь… — пробормотал он, отшатываясь и крестясь. Справившись с собой, он прошел в угол, где скорчились на полу две связанные фигуры. Вынув из кармана складной нож, гардай перерезал веревки.

Это оказались две женщины. Та, что была помоложе, пыталась что-то сказать. Ее лицо и вся верхняя часть туловища была в крови, а от халата пахло рвотой. Полисмена самого едва не стошнило, но он справился с собой и наклонился к женщине.

— Мне пришлось, — повторяла она. — Пришлось… Полисмен ничего не понял. Он хотел сказать что-нибудь утешительное, но женщина схватила его за руку с такой силой, что ему стало больно.

— Они заставили меня все рассказать, — прошептала она. — Они убили папу…

Она принялась всхлипывать:

— Они убили отца… убили моего папочку. Полицейский был добрым человеком, привыкшим иметь дело с фермерами, не зарегистрировавшими свои автомобили, или с браконьерами, которым чужая лососина не давала спокойно спать по ночам. Убийства были настолько редки в его практике, что полисмен почувствовал, как слезы подступают к горлу. Обняв девушку за плечи, он попытался ее утешить, но она лишь крепче стиснула его руку.

— Теперь они поехали за Хьюго, — прошептала она. — В госпиталь…

Женщина замолчала, явно собираясь с силами. Следующие слова она буквально выкрикнула:

— Они все знают! — воскликнула она. — Все! Где стоят охранники, сколько их, как пройти внутрь…

Сделав над собой последнее усилие, женщина закончила:

— Я назвала им не ту комнату, я сказала, что он — в номере четвертом…

Второй полисмен тем временем дозвонился до “Скорой помощи” и вызвал карету с врачами, после чего занялся Мэри Флеминг. Машина должна была прийти из госпиталя “Коннемара”, но вот куда отвезти раненых, чтобы это было безопасно — над этим следовало подумать.

Вооруженный детектив, отец четверых детей, опытный сержант, наполовину седой в свои сорок с небольшим лет, известный если не благодаря блестящему уму, то благодаря своей исключительной надежности, вышел на кухню и увидел распростертого на полу Эмона.

— Один из них? — спросил он Медведя.