Правила отбора

– Да, довели, – кивнул Смирнов. – Но могли и не довести, если бы кое-кто не подстегнул процесс. Предложив свернуть на другой путь, поднять перед Западом лапки и ждать, когда оттуда посыпятся плюшки и пряники. Дождались, короче. Только не манны небесной, а развала Союза и шоковой терапии по неоколониальной схеме.

Подполковник перевел дух и чуть поспокойней продолжил:

– Я, конечно, никакой не экономист и рассуждаю, наверное, как дилетант, но вот не верю я. Никак не верю тому, что не было у нас шансов. Были, Шур. Причем, неплохие.

– Какие? – тут же полюбопытствовал собеседник. – Что конкретно могло спасти и нас, и страну?

– Всё очень просто, Шур. Просто до безобразия. Нам требовалось всего-навсего продержаться. Не допустить перестройки и продолжать идти прежним курсом. И ни в коем случае не пытаться кардинально реформировать экономику. А если и пытаться, то по минимуму, не нарушая основ.

– Что за ерунда? – удивился Синицын. – В этом случае мы бы лишь оттянули неизбежный конец и всё равно б проиграли.

– Нет, Шура. Наоборот, выиграли. Хочешь спросить, почему?

– Хочу, конечно.

– Объясняю. Именно в 80-е, когда штатовским президентом стал Рейган, власть на Западе окончательно перешла в руки финансовой олигархии. А она, в полном соответствии с присущими ей аппетитами и инстинктами, запустила процесс собственного разрушения. Словом, западный мир вступил на путь, ведущий в тупик или, скорее, в пропасть. Из которой, как обычно, имеются только два выхода. Или большая война, или радикальное изменение образа жизни.

– А причём здесь мы? То бишь, причём здесь Советский Союз?

– Да при том, что самим фактом своего существования он не дал бы ввергнуть наш шарик ни в войну, ни в новое средневековье, где правят бал те, кто сильнее, богаче и для кого законы не писаны. Даже если бы Запад не рухнул под тяжестью долговых обязательств перед своими же гражданами, ему волей-неволей, а пришлось бы вернуться на технократический путь. Тот, в котором деньги делаются не на финансовых махинациях и всякого рода слияниях-поглощениях, а зарабатываются через научно-техническое и промышленное развитие. Вот тогда бы и в СССР реформы пришлись ко двору. Сам понимаешь, здоровая конкуренция еще никому и никогда не вредила.

– На словах это получается довольно красиво, – почесал затылок профессор. – Увы, это всего лишь теория. Что выйдет в реальной жизни? Вот в чём вопрос.

– Что выйдет, не знаю, – развел руками Смирнов. – Но уверен, что хуже не будет.

– Твоими бы устами, да…

– Кстати, насчет отбраковки, – неожиданно перебил профессора подполковник. – И ты, и Жанна были безусловно правы, когда утверждали, что паразитов надо обязательно уничтожать.

– В смысле? – не понял Синицын.

– В том смысле, что ключевые фигуры времен перестройки должны быть так или иначе нейтрализованы.

– Всех грохнуть, – фыркнула Жанна. – Это самое лучшее.

– Нет, просто грохнуть – это неправильно, – возразил Михаил. – Всех реформаторов-перестроечников надо…

– Что надо? – подстегнул Синицын взявшего паузу фээсбэшника.

– Их надо дис-кре-ди-ти-ро-вать. Дискредитировать саму идею либерализма вместе с ее приверженцами. Точнее, сначала приверженцев, а через них и идею.

– Интересная мысль, – задумался доктор наук. – Есть в этом что-то такое… разумное. Осталось понять, как реализовать задумку.

– Так я и предлагаю подумать, – отозвался "чекист". – Всем подумать. Очень крепко подумать.

Над журнальным столом снова повисло молчание. И опять его нарушила Жанна:

– Не знаю, как вы, а я больше думаю о другом. Изменить историю – это, безусловно, круто и креативно, но для меня главное – это вернуть Андрея. Без него мне вся эта ваша история по барабану.

– Да, ты права, – улыбнулся Смирнов. – Это действительно главное. А история… хм, историей мы займемся по ходу, левой ногой.

– Точно. Никуда от нас история не убежит, – поддержал "коллегу" профессор.

* * *

– Это всё? С какой целью они это делают, он не рассказывал? – Свиридяк уставился на Ларису.

– Нет, про цели он ничего не рассказывал. Говорил только, что это очень важный научный эксперимент, который нельзя останавливать.

– Хорошо. А где они думают собирать установку, не сообщал? И сколько денег потребуется?

– Нет. Об этом у нас разговора не было.

– Жаль. Было бы весьма любопытно, – полковник сунул руку в карман и вынул оттуда плотный конверт. – Это за информацию. Узнаешь больше, получишь еще.

Лара заглянула в конверт и, пересчитав купюры, недовольно скривилась:

– Ты обещал больше.

– Да, обещал, – не стал отпираться Тарас. – Как только выяснишь цели и место сборки, отдам остальное.

– Всё равно это слишком мало, – проворчала девица. – Моя работа стоит дороже. Как минимум, раза в два.

– Экая ты меркантильная, – усмехнулся "работодатель". – А, впрочем, спорить не буду. Если результат окажется положительным, заплачу вдвое, так уж и быть.

– А какой результат тебе требуется? – тут же заинтересовалась Лариса. – Вдруг он тебе не понравится, тогда что? Тогда получится, я забесплатно работала? Так?