Странно, конечно. Я думал, «малыш Дэн» впервые произнёс эту фразу в конце 80-х, а оказалось, лет двадцать назад, ещё при Мао… М-да. Сглупил. Не надо было так сразу провоцировать советского контрразведчика афоризмами китайских руководителей. Пусть после смерти «Великого Кормчего» отношения между двумя странами начали понемногу налаживаться, но всё равно — пока они довольно прохладные, а временами даже враждебные, особенно, если учитывать постоянные заигрывания товарищей из Поднебесной со штатниками.
Вообще, вчерашний разговор длился недолго — меньше четверти часа. Он шёл по какому-то странному сценарию. Моё неожиданное признание должно было, как минимум, взволновать собеседника. Однако нет — похоже, что Пётр Сергеевич как раз чего-то подобного и ожидал. Он даже не стал интересоваться, как именно я попал в своё прошлое, спросил только:
— Зачем?
Я даже не сразу понял его:
— Что зачем?
— Зачем ты здесь? — повторил генерал. — Что такого случилось в будущем, если пришлось возвращаться?
Простой по сути вопрос заставил меня ненадолго задуматься.
Действительно. Что такого произошло в наших двухтысячных, из-за чего стоило проваливаться в 82-й год? Россия цела и даже развивается потихоньку, народ, хоть и недоволен, по обыкновению, своими правителями, но, в общем и целом, не ропщет. Кое-кто, конечно, бузит и даже выходит митинговать на всякие там Сахарова и Болотные, но как-то вяло, без огонька — с ОМОНом почти не дерётся, плакатиками только размахивает да речи дебильные произносит — «скучно, девушки».
Вот, например, в девяностые — смысл был. Страна семимильными шагами неслась в бездну и останавливаться, похоже, не собиралась. Многим тогда казалось, что спасти нас может лишь чудо. Ошибались, как водится. Спаслись собственными силами. Отступили от пропасти и начали строить через неё мост. Пусть медленно, по наитию, путаясь в чертежах и ругаясь между собой, как правильно, но всё равно — лучше уж так, чем прыгать с разбега, надеясь, что если и брякнемся, то неглубоко и небольно.
А ведь именно это — желание сделать всё сразу и быстро — и подвело нас в восьмидесятые.
Развалили Союз и поначалу даже не поняли, что натворили.
Понимание, что сами убили свою Державу, пришло позже, когда осколки стали превращаться в не пойми что…
— Ничего в будущем не случилось, — пожал я плечами. — Если, конечно, не считать того, что Советский Союз разрушился, бывшие страны Варшавского договора, а также Прибалтика, все они в НАТО, а слово «коммунизм» стало почти ругательным, многие его уже к «фашизму» приравнивают.
Удивительно, но даже после такого заявления лицо генерала осталось бесстрастным.
— На какие части распался Союз? Когда это произошло? Что у вас вместо него?
Я принялся рассказывать. Не называя (пока не называя) имён, не пробуя объяснить причины. Только даты и факты. Да и то — не все, а те, которые считал действительно важными.
— А сам? Сам ты как смотришь на всё это… непотребство?
— Как, как… Хреново, конечно, — я глубоко вздохнул и повторил то, о чем уже думал недавно. — Ладно бы коммунизм, страну-то зачем было разрушать? Однако разрушили. И ведь что характерно — сами, всё сами…
«Седой» усмехнулся.
— А коммунизм, значит, тебя вообще не волнует?
Я покачал головой.
— Постольку-поскольку. Недаром ведь в песне поётся: «Жила бы страна родная, и нету других забот». А какого при этом курса придерживаться… Знаете, тут всё просто. Неважно, какого цвета кошка — главное, чтобы она ловила мышей…
— Дэн Сяопин, 1961-й год, партийная конференция в Гуанчжоу, — пробормотал генерал.
На этом наш «основной» разговор завершился.
— Ну что же, спасибо за откровенность, — Пётр Сергеевич протянул мне руку и ещё раз кивнул на листок с именами предателей. — Позволите мне забрать его? — внезапно перешёл он на вы.
— Берите. Для того и писалось.
— Спасибо… Да, кстати, — он задержал мою руку в своей. — Андрей Николаевич, а сколько вам лет в реальности?
Особой необходимости скрывать свой истинный возраст я не видел. К тому же мой визави мог и сам его подсчитать.
— Сорок семь.
— Понятно. В таком случае, желаю здравствовать. Надеюсь, это не последняя наша беседа.
— Я тоже на это надеюсь. До свидания…
Контрразведчик ушёл.
Я остался один в помещении.
Минут десять я терпеливо ждал, вернутся ли бильярдную Ходырев и Смирнов.
Не вернулись.
Даже обидно стало.
Столько готовился, а ощущение, что никому здесь неинтересен.
Хоть бы охрану приставили что ли? Или, на худой конец, соглядатаев…