Правила отхода

Я не то чтобы нервничаю. Но все эти ритуалы. Знакомство с Софией Уффельхайм, что выразила желание нас встретить в Мюнхене… А на горизонте маячит еще и дедушка.

Так то и вправду, за десяток дней проведенных в Мюнхене, я познакомился с кучей народу. Женская часть этой публики, не особо скрывали любопытство. А мужчины были… светскими. Легкими как пробка, и скользкими как мыло. Потому что ни одной более менее содержательной беседы у меня с ними не случилось.

Хофман смеялся, и говорил, что ты теперь понимаешь, Грин, как меня занесло в Индокитай? А если добавить, что Кэт повсюду таскала меня за собой, то я тебе сочувствую не просто так, а со знанием дела.

Я плечом покачал голову Катарины. Она сонно на меня уставилась:

— Так и знай. Я всеми силами буду избегать светской жизни. Будешь вредничать, сбегу в Прованс.

Она улыбнулась так, как умеет только она, чмокнула меня в щеку и, снова задремывая, сказала:

— Господи, ну какой же ты дурак, Питер.

Глава 40

Сославшись на то, что мне нужно познакомиться с мамой Катарины, я не то чтобы слукавил. Просто, я решил все еще раз обдумать, не находясь под влиянием бешеной энергетики Хофмана-младшего, и веселого пофигизма Джо Оттама.

Карл доказывает отцу, а прежде всего себе, что он крут и вообще. Джо, связав жизнь с Айрин, изо всех сил старается соответствовать, и любит учиться чему-то новому. Для них эта история всего лишь один из проектов.

А мне хочется, чтобы в России появился хороший автозавод. Это, с моей точки зрения, для России гораздо полезнее, чем прорваться к Хрущеву, и сказать — смотри Никита, довыеживаешься!.

И мы с Кэт полетели в Мюнхен.

На самом деле Катарина — серьезная и рассудительная девушка. Даром что немка. Хотя она фыркает, и заявляет, что ты ничего не понимаешь, Ши. Я — боварка. Скажите пожалуйста! А в чем разница? Это постигают сердцем, может быть, когда-нибудь поймешь.

Сейчас Кэт на распутье. Закончив Мюнхенский университет, она думает. Продолжать учебу до получения степени, пойти на работу, или выйти замуж за этого Грина, который предложение сделал и затих. Потому что начинать действовать нужно, все тщательно спланировав.

Вообще-то, и в Рубийоне, да и потом, мы не только тешили гастрономические порывы, и занимались тем, что интересует эротоманов. Хотя, честно говоря, именно этим и занимались. Мы много разговаривали, исподволь изучая друг друга. Тут же, кстати, делясь друг с другом наблюдениями. И это было тоже страшно занятно. В частности, Кэт сказала, что я какой-то асоциальный тип, оторванный от реальности. Как будто, где-то прятался от газет, радио и телевидения. А еще, я не жила раньше с мужчинами, Грин. Скажи, а все мужчины вешают одежду на пол?

И мне тоже с Кэт интересно. Она рассказала, что подумывает пойти поработать. После окончания юридического факультета, нужно увидеть жизнь. Дедушка предложил, на выбор, устроить в федеральное ведомство по финансовой деятельности, или в секретариат организации Гелена[30]. В общем, к бывшим дедушкиным сослуживцам.

— Никаких Геленов, Кэт! я сам найду тебе работу. Где-нибудь в женском монастыре, архивариусом.

— Почему?!

— Как можно пускать тебя в разведку?! Тебя же начнут охмурять болгарские шпионы! А ты — такая наивная и доверчивая. А они — все такие красавцы, и смотрят на тебя огненным взглядом.

— Шииии… ты ревнуешь!

— Нет, Кэт, завидую. На меня вот, парни так не смотрят!

— Тогда поеду с тобой в Бонн. Поговорю о работе в банковском надзоре.

— А дома подождать меня не хочешь?

— Скучно. Мюнхен, он же такой маленький, Питер. Куда не посмотри, или бывший вздыхатель, или тот, о ком ты слишком много знаешь.

— Ах вот как? Все, я ухожу! Этот лебедь лучше летает в одиночку.

— Ну, Шииии… не капризничай. Мне же нужно чем-то заниматься.

Впрочем, пока мы с Джо разводили французских нефтепромышленников на строительство завода, она много болтала с Айрин. Да и я ей рассказывал байки про паблик рилейшн, и ПиАр компании. Так что сейчас она размышляет о структурах Общего Рынка, пресс-служба которого, надо же, сейчас как раз в Париже…

Мама Катарины, София Эвелин Уффельхайм — приятная женщина. Красивая и ухоженная блондинка. Не зная что к чему, легко можно принять их с дочерью за сестер. С ней оказалось просто. Сразу же попросила называть ее Софией, и сообщила, что для нас с Кэт приготовлена комната. Я тоже не стал откладывать, а тут же, в аэропорту, испросил у нее руки Катарины.

Правда, не очень понял, что имеется ввиду на светском языке — комната для нас с Кэт. Это еще что-то значит, кроме того что я уже не отверчусь? В смысле, у Кэт ведь была своя комната?

Из аэропорта нас солидно увез Мерседес-Пульман, годов сороковых выпуска, с водителем в специальной фуражке. Дом семейства Уффельхайм, как и у Хофманов, тоже в Грюнвальде, но за рекой. Уютный и приятный двухэтажный особняк с большим регулярным парком, из которого выходишь прямо в Грюнвальдский лес.