Правила отхода

Потому что потом Карлу позвонил Джейкоб Бигот, и поведал, что в Италию, в Турин, летит представитель дона Гамбино, с целью переговорить о проекте строительства в СССР автозавода. Биготу нравится этот инвестиционный проект.

Хм. Обсуждая с Джейкобом финансирование сделки Союз-ФРГ, я рассказал ему о предполагаемых конкурентах, и идущих переговорах с ФИАТом. Он тогда сказал, что этот вопрос тоже не стоит оставлять без внимания. И вернуться к нему после сделки с красными. Надо полагать — вернулся. Да с огоньком!

Карл, между тем, перешел к освещению немецких внутриполитических раскладов, в свете заключенного с русскими соглашения, и я его прервал. В смысле, мне-то какое дело?

— Ну да, политика, это не твое, Грин. — согласился Хофман.

— Ха, это все равно что сказать кому-то, что он недостаточный придурок!

— Вот не нужно этого, Питер. Тебя завтра отсюда отпустят, скажи, какие у вас планы?

— Сбегу я от вас.

— В Прованс?

— Нет, в Антарктиду!

— Кэт, ты любишь белых медведей?

— Ты хотел сказать пингвинов?

— Их нужно спасать. Останови Грина.

— Слушай, Кэт, как бы нам Карла успокоить?

— Убить и расчленить? — невинно предположила Катарина, потихоньку приходя в себя.

— Конечно нет! Но спасибо за свежую идею.

— Катарина, Питер! Я настаиваю, чтобы вы оставались в Мюнхене.

— Зачем?

— А просто подождать пока я освобожусь тебе зазорно? Утешайся тем, что с тобой хочет переговорить полиция и прокуратура. Точнее, прокурор Эрхард.

— И ты хочешь нас здесь задержать? Ты работаешь на полицию, Хофман, я все понял.

Но Карл шутку не поддержал. Объяснил, что прокурор Эрхард — серьезный человек. При нацистах лишился должности и преподавал юриспруденцию в Дрездене. У него училась половина нынешнего правительства ФРГ. Считается мудрым и честным юристом.

— Знаешь Хофман, всегда есть шанс принять старого мудака за мудрого старика. Сейчас не этот случай?

Хофман, к моему удивлению, ответил расплывчато. В том смысле, что ты, по всем раскладам, потерпевший. У него не может быть претензий. Но вообще-то, прокурор, в Германии, лицо процессуально независимое. И если захочет, будет преследовать кого угодно, невзирая. А этот Эрхард, гоняет министров с чиновниками как клопов.

Когда дверь за ним закрылась, Катарина деловито подвинула меня на этой огромной медицинской кровати, и улеглась рядом. Привычно закинула на меня руки — ноги, и уткнулась носом в шею.

Меня мутило, и ныла раненая рука. Поэтому я заявил, что это все тебе, Кэт, не поможет. Давай расстанемся? А то вокруг сплошная стрельба и шпионы.

Она устроилась поудобнее, и проронила про то, что ранения в голову рождают у некоторых странные мысли. Расстаться, сбежать… Я договорилась с полицейским, без меня он тебя отсюда не выпустит.

— Значит, ты мне не доверяешь?

— Нет. С тех пор, как нашла себя у тебя в постели в дикой глуши…

— Кэт, ну чего ты во мне нашла?

— Ты совсем не дружишь с головой, Питер.

— Ну знаешь ли… я всего лишь позволяю красоте мира играть на потаенных струнах моей души!

— Это одно и то же, Ши.

— Что, и совсем не злишься?

— Я не могу на тебя злиться.

— Не расстраивайся, я что-нибудь придумаю…

— Ты только не сбегай, пожалуйста…

— Как ты не понимаешь, мне нужно в Прованс!

— Зачем?

— Скоро сезон гадания на толченых жабьих лапах, я не могу это пропустить! Да и вообще, Мюнхен мне разонравился, хочется сменить географию…

— Географией это не лечится, Питер — сказала Кэт, и сонно засопела.

Я перебирал рукой, на которой она заснула, тяжелые волосы, вдыхал ее тонкий аромат, и размышлял, что и вправду нужно скрыться. Хотя бы на время, пока страсти не улягутся. Решено, завтра же беру Кэт в охапку и валю из Германии.

Лениво думал, что если бы не стрельба, то достигнутые договоренности между ФРГ и СССР вполне тянут на сделку века. С другой стороны, полет Гагарина отвлек мировую, и немецкую общественность от презренной прозы жизни. Лишь в немногих изданиях вышли серьезные статьи на эту тему.

В прошлом, похожие переговоры прошли в конце шестидесятых, при личном участии Брежнева, и результаты были скромнее.

А сейчас планируется построить газо-нефтепровод. Два нефтеперерабатывающих завода. Автозавод, и фабрику по производству колготок в Иваново. Это не считая новых прокатных станов для производства рельсов. Чтобы расширить пропускную способность ж/д на первом этапе. И создания что-то типа рекрутинговой фирмы, что будет нанимать немецкий персонал на строительство и работы.

На круг сделку оценивают более чем в десять миллиардов марок. То есть, почти два миллиарда долларов. Хм, по плану Маршалла, ФРС США предоставила Германии, для валютной реформы, кредит в миллиард двести. А тут — чуть не вдвое.

И все, вроде бы, отлично. Но ведь никаких гарантий, что Хрущеву с Кеннеди вожжа под хвост не попадет! И опять начнут членами мериться вокруг Кубы.