Правила отражений

– Если хотите жить, отвечайте, как найти мистериум. А заодно одного очень нужного нам человека, – произнёс я, прекрасно понимая, что разговор бесполезный и прикидывая, что делать с этими балбесами. – Поможете, живы останетесь.

– Дык к авторитетным бандитосам вам надо, – объявил главарь. – Ну тем, кто в банях принимает.

– Уже были, – вздохнул я.

Тут встрял похожий на орангутанга пленник.

– Туфта всё. Стражи и бандитосы искать не будут. Они не умеют.

– А кто умеет? – заинтересовался я

– Вольный выведыватель нужен.

– Кто?

– Который занимается частными расследованиями. Они только что-то и могут.

– И где найти такого?

– Я телефон знаю. Если живым лично меня оставишь, скажу.

– А их? – кивнул я на остальных налётчиков.

– А их можешь стрелять – не жалко!

После такого заявления потоком хлынули вопли, ругань, взаимные обвинения, угрозы. До драки не дошло, потому что пленники были опутаны нитями.

Когда скандал выдохся, «орангутанг» поведал, в каком баре и как найти вольного выведывателя Града Мудруса.

– От Порко Стукаса скажешь. Он меня уважает.

В итоге налётчиков мы отпустили, безнадёжно призвав их вести честную жизнь. Ну не закатывать же их в действительности в асфальт, как сгоряча обещал Абдулкарим. Оружие конфисковали и утопили в пруду по дороге. А потом заявились на окраину Мордополиса в заштатный тесный бар «Поцелуй кряквы».

Там я поинтересовался у бармена, где Град Мудрус, и мне показали на здоровенного, лет сорока, мужчину, который лениво и мрачно цедил из высокого бокала сильноалкогольное молоко горного акатуса. На его лице была написана бездонная скука и благородная усталость.

Я подошёл и поинтересовался, не он ли тот самый знаменитый Град Мудрус.

– Да, – он равнодушно посмотрел на меня. – А ты кто будешь, гражданин?

– Я от Порко Стукаса, – значительно произнёс я.

И с удивлением отметил, что возникший в руке вольного выведывателя крупнокалиберный пистолет смотрит мне в грудь…

* * *

На лице Града Мудруса была написана такая дикая ярость, что мне даже стало как-то не по себе.

– Чучело господне, да сотворить мне добро врагу своему! – изрыгнул мой оппонент распространённое площадное ругательство. – Друг он твой, да? Мы с этим оборванцем не вовремя расстались. Не успел его поблагодарить. Так что ты сейчас за него ответишь, пухлявый гундосец!

Ну что делать? Я улыбнулся самой открытой и приветливой улыбкой из своего дипломатического арсенала и послал биоэнергетический импульс доброжелательности, спокойствия и конструктивизма. А потом произнёс как можно мягче:

– А можно сперва поговорить, а потом стрелять? Ведь пристрелить вы меня успеете всегда.

Я поднял пустые руки. Импульс мой дошёл до цели. Да и Град Мудрус, видимо, понял, что палить на глазах у целой толпы в человека, которого видишь первый раз в жизни, как-то неудобно. Он спрятал пистолет, плюхнулся на стул, отхлебнул глоток своего молока, занюхал рукавом и кивнул:

– Садись, трухлявец, друг трухлявца.

– Этот друг два часа назад пытался продырявить меня из гранатомёта.

– Не попал? – с интересом спросил выведыватель.

– Да как сказать… Под угрозой смерти он сказал, что вы один из немногих, кто может найти хоть что-то в этом хаосе.

– Это он прав. И я рано или поздно найду его самого, козлодана шерстистого! Зря ты его не убил.

– Я же дипломат, а не диверсант… Дипломат настоящий. Официальный посол Предиктора Земли Александр Александров, – представился я.

Полчаса мне пришлось объяснять, что я не разыгрываю. Потом я поведал, что нам нужно.

– В полицию и к грубачам бандитосам вы напрасно подались, – мазнул рукой вольный выведыватель. – Бандитосы только и умеют кости ломать. И стражники сейчас такими же стали – всех, кто умел искать, работать, расследовать давно выкинули со службы. На их местах маркетологи и костоломы, и у тех и других в головах абсолютная пустота.

– А куда делись нормальные?

– Куда? – мой собеседник усмехнулся. – Разрешите представиться. Бывший комиссар отдела расследования Центрального округа Большого Мордополиса, а ныне вольный выведыватель Град Мудрус.

– Даже так.

– Мы вымирающий вид. Ответственные люди. Таких больше не воспитывают. Таких ныне выживают и сживают со света, – затаённая боль слышалась в его словах. Как же я его понимал.

– Вы поможете нам?

– Попытаюсь. При определённом материальном стимулировании.

Я положил на стол пару слитков, которые предназначались бандитам, напавшим на нас, и небрежно произнёс:

– Задаток.

– Ну что же, – вольный выведыватель подбросил на ладони слиток. – Попробуем.

И мы стали получать отчёты с третьей стороны.

Справедливости ради надо заметить, что эти отчёты были совершенно другого рода. В них сразу было понятно, что человек занят делом, что он отрабатывает ходы и версии, и что есть малюсенький, микроскопический шанс, что эта его деятельность приведёт к успеху.

Через пять дней Град Мудрус позвонил мне на домашний видеофон и сообщил:

– Кое-что удалось найти по вашему мистериуму.

– Что именно? – внутри у меня ёкнуло.

– Поиском и разработкой месторождений занимался научный центр «Чудо-Кристалл».

– А сейчас?