Вальсамон.
О заговорах и тайных обществах мы писали в восемнадцатом правиле Халкидонского собора; прочти его и заключающееся в нем. Но некогда спрашивали: должны ли быть наказываемы и те, которые составили заговор для чего-нибудь доброго, например, если б согласились между собою и поклялись без царского повеления или начальнического умереть за осаждаемый врагами город, или умертвить какого-либо человека, вредного для их города, или сделать какое-либо другое доброе дело? И некоторые говорили, что так как редко бывает, чтоб кто-нибудь составил заговор на доброе дело, и так как это не дозволено прямо ни законами, ни правилами; то вовсе запрещено составлять заговоры, чтобы под предлогом доброго многие и более легкомысленные не впадали во многие злодеяния, думая, что делают нечто доброе; а чрез это унизились бы и царская и начальническая власть, преследующая злое и возбуждающая народ к доброму. Ссылаясь и на третью главу 36-го титула 60-й книги (Василик), в средине которой говорится, что наказывается воюющий не по повелению царскому, – и (в том же самом параграфе) «хотя бы и победил он, его наказывают». А другое, пользуясь не стоящим правилом и приведенными у нас в 37-й главе 9-го титула настоящего собрания законами, в которых говорится вообще о заговоре, составленном против кого-нибудь, – напротив утверждали, что запрещаются и наказываются только заговоры бывающие со злою целью, а не для чего-нибудь доброго. Но мне кажется, что всякий заговор наказывается законом по причинам сказанным выше, и потому, что исполнение его остается в неизвестности, и особенно потому, что собирание народа где бы то ни было без царской воли строго наказывается законом, хотя бы заговор составился и с доброю, по видимому, целью.Славянская кормчая.
Аще которые причетницы, или мниси совещаваются клятвами утверждающееся, или советы творят на зло, или совещавают на епископа, или на игумена, или на друга своего причетника, степене своего да отпадут.Правило 35.
Μὴ ἐξέστω τινὶ τῶν ἁπάντων μητροπολιτῶν, τελευτῶντος ἐπισκόπου τελοῦντος ὑπὸ τὸν κατ’ αὐτὸν θρόνον, τὰ αὐτοῦ πράγματα, ἤ τῆς κατ’ αὐτὸν ἐκκλησίας, ἀφαιρεῖσθαι, ἤ σφετερίζεσθαι· ἀλλ’ ὑπὸ παραφυλακὴν ἔστωσαν τοῦ κλήρου τῆς ἐκκλησίας, ἧς ὁ τελευτήσας ἐτύγχανε πρόεδρος, μέχρι τῆς ἑτέρου ἐπισκόπου προαγωγῆς· ἐκτὸς εἰμὴ κληρικοὶ ἐν τῇ αὐτῇ ἐκκλησίᾳ οὐχ ὑπελείφθησαν· τηνικαῦτα γὰρ ὁ μητροπολίτης ταῦτα παραφυλάξει ἀμείωτα, τῷ χειροτονηθησομένῳ ἐπισκόπῳ πάντα ἀποδιδούς.
Да не будет позволено никому из митрополитов, по смерти епископа, подвластного его престолу, отнимать, или присвоять имение его, или церкви его: но да состоит оно под охранением клира тоя церкви, коея предстоятелем был представившийся, даже до произведения иного епископа; разве когда не останется клириков в оной церкви. Тогда митрополит да соблюдает оное в целости, и все да передаст епископу, который поставлен будет.
Зонара.
И двадцать второе правило Четвертого Собора рассуждает об этой главе. Там мы упомянули и о настоящем правиле. Итак, достаточно сказанного там.Аристин.
По смерти епископа, клир должен охранять имущество; если же не осталось и клирика, то митрополит должен сохранять оное до рукоположения другого епископа.Ни клирикам по кончине их епископа, ни митрополиту не дозволяется брать себе что-нибудь из имущества вдовствующей церкви; но самими же клириками должно быть сохраняемо все, доколе будет рукоположен другой епископ. Если же в такой церкви не останется может быть и клирика, митрополит должен сохранять оное в целости с тем, чтобы сдать все имеющему быть рукоположенным епископу.