Правила вождения за нос

Вероника Матвеевна изо всех сил дергала ручку, но дверца не поддавалась. И тут в окне возникла физиономия Фокина. Вероника Матвеевна завизжала. Милиционеры не шли, и она никак не могла понять почему. Может быть, этот тип напал на них и всех положил?

На самом деле, когда «неотложка» остановилась и патрульные направились к ней, из задней дверцы неожиданно полезли странные личности. Первым появился мужик с пылесосом наперевес, за ним — тетка в халате, бигуди и шлепанцах на босу ногу, замыкал шествие тип с перекошенной физиономией.

— Товарищ сержант! — закричал он, как только увидел милиционера. — У меня машину угнали!

— Какую машину? — еще издали спросил сержант.

— Вот эту! — показал мужик себе за спину.

Сержант остановился и озадачился.

— Это террористы! — завизжала тетка ужасным голосом. — Ваня, скажи ему!

Она толкнула пузана с пылесосом мощным боком, и тот немедленно сказал:

— Там террористы, — и показал щеткой пылесоса на «неотложку», в которой они только что прикатили.

Сержант не отличался молниеносными реакциями, ему необходимо было основательно во всем разобраться. Он еще даже не приступил к делу, когда «неотложка» сорвалась с места и, включив «пугалку», скрылась в тумане. Фокин, которому так и не удалось выудить Веронику Матвеевну из машины, помчался следом. На Волоколамском шоссе им попалась еще одна «неотложка», с воем мчавшаяся по своим неотложным делам. Вероника Матвеевна пристроилась к ней, и кортеж из двух машин «Скорой помощи» и покореженной «Тойоты» с ветерком долетел до больницы, миновал ворота и остановился возле приемного покоя. Выбравшись из машины через вторую дверцу, Вероника Матвеевна ринулась было назад, но тут увидела, что Фокин бежит ей навстречу. Она нырнула в заднюю дверцу и попыталась ее захлопнуть, но не успела. Фокин влез следом за ней и завопил:

— Вероника, что вы такое вытворяете?! Вы же могли погибнуть!

Она попятилась, стукнулась о носилки и спиной повалилась на них.

— Вы что, хотите меня убить? — простонала она высоким голосом, пытаясь подняться.

— Убить? — поразился Фокин, нависая над ней. — Как вам такое только в голову пришло?!

— Зачем же вы за мной гнались? — Вероника Матвеевна перешла на писк.

— Я хотел тебя поцеловать, дурочка!

Когда санитары из приемного покоя втиснулись в машину, им пришлось отрывать Фокина от Вероники Матвеевны силой.

— Товарищ! — призывали они, пытаясь отцепить его руки от лацканов ее плаща. — Товарищ, вы молодец! Спасибо. Если бы не искусственное дыхание рот в рот, она бы не выжила.

Когда Фокина все-таки оттащили, глаза у Вероники Матвеевны были закрыты, а по лицу разливалось неземное блаженство.

— Кажется, она умирает, — сказал один санитар другому. — Пульс бешеный, дыхание прерывистое, поверхностное. Кислородную маску давай.

Они положили ей на лицо кислородную маску и потащили носилки из машины.

Глава 8

Как только Стас открыл дверь под вывеской «Экодизайн», до него донеслось нестройное пение. Самодеятельный сводный хор исполнял душевную песню из кинофильма «Белый день»: «Напилася я пьяна-а-а, не дойду я до дому-у-у! Довела меня тропка дальняя до вишневого саду-у-у!»

Стас кашлянул, и хор запел с удвоенной силой, затем навстречу ему откуда-то из-за фикусов вышел Захар Горянский. Увидев Стаса, он немедленно налился непримиримой ненавистью, словно половец, завидевший татаро-монгольскую орду.

— У вас сегодня что, именины? — спросил Стас, с интересом прислушиваясь. — Служащие радостно пляшут и поют?

— А вам завидно? — буркнул Захар.

Стас обошел его, с трудом удержавшись от искушения задеть Захара плечом, и двинулся на голоса. В маленькой комнатке, по-сестрински обнявшись, сидели Настя и Оля Свиридова и с закрытыми глазами тянули: «Как же горько, кукушка, как же горько мне!» Витя Валентинов расположился отдельно. Глаза его были закрыты, однако последние слова он подхватывал: «Кукушка…, мне-е…»

— Девочки! — позвал Стас. — Отлично поете.

— Стас! — сказала Настя заплетающимся языком и попыталась подняться. — Мы тут немного расслабились, не мог бы ты отвезти меня домой?

— Не дойду-у я до дому-у! — дурным голосом завопила Ольга.

— Ну, конечно! — засмеялся Стас. — Какие проблемы?

Он потянул ее с дивана, она встала, но тут же начала заваливаться назад.

— Ну-ну-ну! — воскликнул он, не давая ей упасть. — Тихонечко, тихонечко!

Присел, перекинул ее через плечо, и она послушно повисла, как сломанная кукла наследника Тутти. Попа оказалась впереди, а голова сзади.

— Дайте пройти! — потребовал Стас, отпихнув-таки Захара плечом.

Тот пошел за ними на улицу, по дороге попытался поправить Насте волосы, но она укусила его за палец, и он отстал. Стас загрузил ее на заднее сиденье, кое-как устроил и, продолжая смеяться, уселся за руль.

— Что это вы, — спросил он, — надрались, как студенты на картошке?

— Я оплакивала свою судьбу, — икнула Настя.

— А коллеги?

— Они тоже.., оплакивали. — Она икнула еще раз, повалилась на бок и затихла.