Правила выживания в Джакарте

— Я знаю, что ты никогда не прозреешь, мне нужно попытаться бросить, но это же ты… Ого! — Кирихара скашивает глаза. Черт. Кажется, они сели в ту машину, откуда «Вольто» вещали на все шоссе.

Рид нашаривает рукой микрофон от громкоговорителя и говорит:

— Прием, прием. Руссо, я угнал твою тачку, отсоси.

— Может быть! — кричит Кирихара. — Мы постараемся привлекать поменьше внимания!

Рид смеется:

— А как ты планируешь ехать скрытно по шоссе? Так хотя бы прокатимся с удовольствием!

А, все это время они, оказывается, получали удовольствие.

Кирихара морщится, когда в песне звучит проигрыш и басы начинают трясти машину. Кажется, они украли авто с неплохой такой акустической системой.

— Это я, Джесси и Ариана, если меня хотят испытать, то они пожалеют… Я катаюсь на его, ох, ах, как на «Харлее», а потом уезжаю в его «Феррари»…

Рид ему совершенно не помогает. Черт, имело смысл пересечь Тихий океан, чтобы понять, что вот он, самый безголосый человек в мире.

Пение прерывается на тридцать секунд (звонит Лопес — сообщить, что за Басиром, движущимся к аэропорту, увязывается подозрительный хвост), но потом возобновляется с новой силой:

— Это Игги-Изз, ха! Что тут у тебя? Те, кто на этом собаку съел, ставят на то, что мне будет лучше без тебя, глазом не моргнешь, как я уже полностью забуду о тебе!

А вот теперь он додумывается транслировать это на всю дорогу. И читать рэп у него получается еще хуже, чем петь. Кирихара не выдерживает и отбирает у него рацию. Во-первых, это ужасно, и даже если он своим пением пытается деморализовать людей из «Вольто», это того не стоит. Во-вторых, когда они несутся на скорости почти сто пятьдесят километров в час, последнее, чего хочет Кирихара, — это слушать херовые каверы на Ариану Гранде.

— Держи обе руки на руле, — советует ему Рид, — не то нас оштрафуют.

— То есть до этого мы вели себя исключительно законопослушно?

Рид открывает рот, чтобы ответить, и на секунду переводит взгляд в боковое зеркало, которое тут же разбивается от удара пули. Второе уже разбито.

Погоня не прекращается. Кирихара старается лихо вилять по дороге: возможно, со стороны это выглядит не лихо, а беспорядочно, но он не очень разборчив в методах выживания. Вжимая педаль газа в пол, Кирихара думает, что зря не выпил сегодня утром церковного вина — хотя ему и не предлагали, — которое обещало даровать вечную жизнь после смерти. Было бы неплохо, потому что умереть, судя по всему, они собираются уже сейчас.

А после очередного поворота на горизонте сквозь деревья медленно начинает вырастать пустырь — и низкое двухэтажное здание частного аэропорта. С обеих сторон от него тянется бетонный забор с колючей проволокой, и Кирихара почему-то уверен, что она под электричеством, а не для красоты.

И все это приближается на скорости сто двадцать километров в час.

— Что мы собираемся делать? — нервно спрашивает он, чувствуя приближающуюся панику. «Вольто» отставать не собираются, забор не торопится исчезать. — Каков план?

И Рид — общепризнанный специалист по планам — твердо отвечает:

— Все норма-а-ально, не ссы. Давай. Сбрасывай скорость… — Слава бо… — и въезжай в здание. Видишь? Там стеклянные панорамные окна.

— Чего?!

— Или ты хочешь пробить забор? — Рид не спеша пристегивается. — Так мы точно убьемся.

— Давайте просто тормознем!

— И Руссо нас прикончит. Он, знаешь, очень креативный мужик, — Рид проверяет прочность подголовника и передней панели на бардачке, — с хорошим воображением. Решит, что мы с тобой любовники, и начне-е-ется… Будет тобой шантажировать меня… Мной тебя… Потом пристрелит тебя на моих глазах, чтобы я пострадал… Начнет выдирать мне ногти… Подкинет мне голову мертвого коня… Итальянская классика. Снижай скорость, говорю! Мы должны пробить только стекляшку, а не пролететь насквозь!

Нет, думает Кирихара, я этого не сделаю.

— Я этого не сделаю, — слабым голосом повторяет он.

Он уже может различить интерьер терминала сквозь двухэтажные стеклянные окна.

— Сделаешь, — беспечно говорит Рид. — Еще как сделаешь. У тебя нет выбора.

— Там могут быть люди!

— Там, скорее всего, наемные охранники из криминального ЧОПа, но ты им побибикай, — говорит Рид и сам несколько раз жмет на клаксон, который издает длинные истошные гудки. А потом добавляет в громкоговоритель: — Давайте, сладенькие, разбегаемся!

До здания остаются последние метры, но вряд ли кто-то внутри его слышит.

Кирихара хочет перекреститься, но вместо этого вцепляется в руль и проклинает день, когда впервые решил, что хочет быть как дядя Карл. Надо было слушаться совета брата и идти толкать коллекционерам поддельного Рубенса!

Машина на полном ходу пробивает передним бампером сверкающее солнцем стекло.