Правилам вопреки (бонус)

- Тогда идем скорее, мой король, - быстро, точно этого и ждала, поднимается с кровати Мышь, и поворачивает  в сторону ванной, чуть повиливая бедрами. Я догоняю ее, и отвешиваю легкий шлепок, от которого сразу краснеет кожа на ягодицах, а Алиса, оборачивась, смотрит на меня так, что начинаю сомневаться, кто из нас двоих ведет сегодня: - Артур, ты…

- Молчи, женщина, - я впиваюсь в эти сладкие губы, которые хочется терзать, вырывая стоны один за другим, без остановки и до победного конца…а потом начинать все сначала.

Она продолжает что-то говорить, пока я настраиваю воду, и ловкие женские пальчики вытворят такое, что хочется краснеть, как впервые увидевшая голого мужика невинная девица, единственным ярким впечатлением которой были зачитанные до дыр страницы бульварного романа, о большой и чистой любви его героев…

- Повернись спиной, - слышу свой хрип, и чувствую, как в горле становится сухо, как в,  мать твою,  пустыне…

Алиса послушно разворачивается, и я не в силах выдержать охеренный стояк, с громким с стоном резко вхожу в нее, и снова матерюсь, потому что это нереальное ощущение…она такая тесная, горячая и податливая, что в башке что-то щелкает, и мир вокруг становится иллюзией…Мы будто два оторванных от реальности и помешанных на трахе существа, у которых одновременно снесло крышу…и теперь на ее месте лишь огромная дыра…

После душа мы лежим на белом, идеально белом постельном белье, и наслаждаемся друг другом, пока вторая половина  нашей семьи строит куличи из песка и изучает достопримечательности отеля.

- Мне так хорошо с тобой, - выдыхает моя идеальная Мышь, - не могу описать словами…

В ее взгляде такое обожание, приправленное нежностью и с каплей усталости, которое обычно бывает после хорошего секса, что я просто киваю, не удержавшись от нескольких слов, в последний момент влетевших в голову на скорости разогнавшегося локомотива: - может откроешь кредит под проценты?

- Что ты сказал?- Мышь бессильно роняет голову обратно на подушку, и со смехом всхлипывает: - ты неисправим, просто неисправим…хорошо, но для тебя будут особые условия…

- Интересно, какие, - подначиваю я эту бесстыдную женщину, чтобы услышать продолжение, и Алиса  уже открывает рот, чтобы договорить, как на экране телефона, валяющегося на кровати, появляется сообщение от Артема:  «мы возвращаемся».

- Мы можем продолжить потом, - Мышь поглаживает мой подбородок, проводя пальцами по многодневной щетине, - ты восхитительно колючий сегодня…

- Одевайся, женщина, или нас застанут в неприличных позах, - я легко шлепаю ладошкой по ее волшебной заднице, и Алиса распахивает глаза шире: - Артур!

Мы быстро натягиваем одежду, включаем телевизор, и ждем. Пока Мышь роется в косметичке, я стою у окна. За спиной раздается негромкое шипение, и обернувшись, вижу, как Алиса вываливает на кровать все содержимое бледно-голубой сумки-косметички, в которой можно спрятать бегемота, и начинает перебирать яркие флаконы. А через минуту, набрав несколько штук, уносится в ванную. Я посмеиваюсь, вспоминая, как рыдала наша большая принцесса за пару дней до отъезда, когда в транспортной компании перепутали заказы, и в коробке оказалась пара ботинок вместо ожидаемой косметики. И как быстро эти придурки исправили сделанное, когда я перезвонил в их офис, и подробно описал, что именно сделаю, если до отъезда моя женщина не получит заказанное.

Женщины – такие женщины…Я возвращаюсь мыслями в настоящее время, и провожаю глазами закрывающуюся дверь ванной комнаты.

А когда поворачиваюсь обратно, вижу знакомые силуэты на дороге. Артем. И наша принцесса. Сегодня на ней нежно-салатовое платье, подчеркивающее еще по-детски пухлую фигурку, с оттопыренным кармашком, в котором наверняка сидит очередной ушастый заяц. Сердце знакомо екает, потом сжимается, и начинает ныть. Дочка смеется, хватает Артема за руки, и делает несколько прыжков на месте. Потом поднимает руки вверх, и показывает на небо. Темка тоже задирает голову, что-то говорит…Алька заливается смехом, и пританцовывая, бежит дальше по дороге. Они отлично смотрятся вместе. И отлично ладят, будто пока меня не было, этот обаятельный ловелас научился читать мысли окружающих его женщин. Пусть даже маленьких.

И та ноющая, почти незаметная боль, что добавляет дегтя в мою жизнь, снова разгорается из искры в почти пламя. Я не могу простить. Сам себе. И от бессилия хочется выть, крушить все вокруг. И разбить в кровь свои собственные руки…ведь я сам, сам сбежал. Как глупый мальчишка, блядь. Недоделанный придурок. Когда я думаю, что именно пропустил, хочется бодать башкой зеркало, чтобы разбив его на тысячи осколков, продолжать процесс, пока отражение не превратится в кровавое месиво…