Правилам вопреки (бонус)

- Две полоски на всех, - шепчет Алиса, и смотрит по очереди на меня и Артема, - я беременна…

Внутри меня будто взрывается граната, задевая осколками и выбивая напрочь остатки логики и здравого смысла. Вместо них остаются только эти два слова, сказанных на одном дыхании.

- Мышь, ты уверена? – слышу свой ошалелый голос, и в голове совершенно пусто, на удивление пусто. Ощущение, что кто-то вырубил электричество, и теперь серые клетки в моей черепной коробке остались без источника энергии, поэтому все, что получается – тупо таращится на женщину напротив, надеясь, что все происходящее не просто сон, или дурацкая шутка…

Темка хлопает меня по плечу, и это срабатывает. Оцепенение проходит, и я сжимаю свою большую девочку в объятиях так сильно, что Мышь пищит, и требует осторожности и внимательности, ибо теперь является слишком ценным экспонатом… И я вспоминаю дебильную улыбку на лице брата, когда тот узнал об очередной беременности своей жены. Абсолютно уверен, моя сейчас ничуть не хуже…беременна…Блядь, похоже через девять месяцев я стану отцом во второй раз!

Эпилог

Эпилог

Семь месяцев спустя...

Я стою у окна, вглядываясь в пустоту раннего осеннего утра. Солнце только-только поднимается, и освещает верхушки высоких деревьев, высаженных в два ряда, прямо напротив родильного отделения. И между ними пушистая елка…одна. Таращусь несколько секунд, соображая, какого хрена она там сдалась? Странное творение обдолбанного дизайнера, или кто им там территорию облагораживал? Вокруг почти налысо подстриженный газон, несколько круглых кустов, и большая клумба перед входом…Машинально смотрю на часы на стене, оглядываясь на притихшую Мышь, которая, закрыв глаза, растянулась на кровати. Она уже не первый раз вырубается на середине, и засыпает на ходу. На часах половина шестого. На календаре – дата, вызывающая дрожь в коленях  у большинства родителей, познавших все прелести школьной жизни. Мой сын появится на свет в День Знаний, мать его…1 сентября….

Мы приехали в роддом поздно вечером, и все время до утра я не отходил от своей женщины ни на шаг, массируя спину, вытирая слезы отчаяния, и монотонно проговаривая одни  и те же слова. Что мы справимся, что она молодец, и что когда все закончится, я натяну главврачу жопу на уши, потому что при подписании контракта на роды не было уговора ждать два часа в коридоре, прежде чем освободится родблок. Последнее – говорю про себя.

- Боже, Артур, - шепчет Мышь, и на ее уставшем лице появляется паническое выражение, - кажется все…я рожаю…

Она тяжело дышит, и капля пота стекает по виску вниз: - Уже скоро…скоро…о Господи…

В бокс заходят акушерка и две девушки в белых халатах, похожие на студенток. Я разворачиваюсь, чтобы спросить - какого хера они шатались по всему этажу, вместо того, чтобы находиться на рабочем месте… потому что десять минут назад носился по коридору в поисках кого-нибудь живого, пока женщина с зелеными глазами выла от боли, и побелевшими костяшками пальцев сжимала металлические поручни кровати. Но тут Алиса громко охает, акушерка спокойно проговаривает заученную наверное наизусть уже фразу про полное открытие, и  скорую встречу с ребенком, а меня отправляют в изголовье. Все происходит довольно быстро, и через несколько тяжелых вдохов и выдохов, раздается громкий крик Мыши, а потом я слышу характерный писк, от которого все внутренности скручиваются в маленький комок. И немолодая женщина с уставшим лицом радостно говорит: - Мальчик, у вас мальчик!

Мальчик! Блядь, мальчик! Мой сын! Мне хочется орать на весь коридор, чтобы все знали, что у меня родился сын! Это странное чувство давит изнутри, сжигает меня заживо, и начинает все с начала. Мой…мой сын… На мгновенье становится тяжело дышать, и мне кажется, что сейчас я потеряю сознание, и растянусь на полу…Это будет полный пиздец…И только голос Мыши возвращает меня обратно, когда она, с улыбкой глядя на сына, произносит: - Красавец…как отец…

Розово – синий комочек кладут на грудь матери, и я вижу, как Мышь зажмуривает глаза, пока слезы капают прямо на голову малыша…

Я беру сына на руки. Он молчит, не сводит с меня прозрачных голубых глаз и морщится от яркого света ламп. Маленький. Мокрый. Мой. У него довольно длинные для новорожденного волосы. Черные, как смоль. Хмыкаю. Потому что на этот раз шутница – судьба не стала заморачиваться, и просто поменяла местами неизвестные в нашем уравнении.

Через некоторое время, после всех необходимых процедур, нас перевозят на другой этаж. И компания в белых халатах удаляется, напоследок напомнив, что я могу остаться на ночь, если захочу. В палате есть вторая кровать, и она – по всей видимости, для меня.

Алиса берет сына на руки, устало вздыхает, поднимает глаза и…я понимаю, что несмотря на синяки под глазами, бледность и измотанный вид, эта женщина идеальна. И ничего более идеального я не знаю.

- Он похож на Артема, - улыбается Мышь, и эта улыбка такая…не описать словами…черт, она похожа на Мадонну…Мадонну с младенцем…

- У него черные волосы, - хмыкаю я, - так что мы квиты…