Правильно ли мы говорим?

«Я знаю ее и ее июльское увлечение...»

И те и другие нагромождения гласных и согласных мы все произносим совершенно легко.

Все ли, однако?

Многие не могут произнести подряд и трех, и двух согласных. Некоторые упорно говорят не «взморье», а «возморье». Мне приходилось слышать, как название города «Тбилиси» произносится «Тибилиси», а фамилия «Чкалов» превращается в «Чикалов».

Другим не удается слитное произношение двух гласных. Эти лица говорят не только «маиор» вместо «майор», «иод» вместо «йод» и «раион» вместо «район», но даже слово «стой!» (повелительное наклонение от глагола «стоять») произносят: «стои!»

Упомянутые языковые небрежности весьма распространены.

Об изменении рода в некоторых словах

Может ли с течением времени меняться род имен существительных в нашем языке?

«Как это так меняться? — спросит недоверчивый читатель. — Чтобы вместо «зеленый дуб» стали вдруг говорить «зеленая дуб»? Не бывает!»Бывает, дорогой читатель...

Вряд ли кто скажет сам или признает правильным такой оборот речи: «Смотрите, какая красивая лебедь!...»

И К. Д. Бальмонт в начале нашего века писал:

«Это плачет лебедь умирающий...»

А между тем Пушкин в «Царе Салтане» писал:

«Лебедь белая плывет...»

Ну, а может ли случиться, что один и тот же поэт признаёт одно и то же слово словом то женского рода, то мужского?

Вы скажете — «нет»?

Посмотрим, дорогой читатель...

В 1814 году юный Пушкин в стихотворении «Воспоминание о Царском Селе» писал:

«...с тополом сплелась младая ива...»

Отсюда явствует, что «топол (ь)» -мужского рода.

Прошло тринадцать лет, и в 1827 году тот же Пушкин в стихотворении «Сто лет минуло, как тевтон...» пишет:

«... Хмель литовских берегов

,Немецкой тополью плененный...»

Здесь «тополь» уже не мужского, а женского рода.

В настоящее время тополь окончательно утвердился в мужском роде. В этом легко убедиться, прочитав почти каждое стихотворение о... Севастополе: к наименованию города-героя братья-поэты очень охотно подбирают «проверенную» рифму «тополь» с каким-нибудь «мужским» эпитетом: «стройный», «высокий», «гордый» и т. д.

Случилось мне на даче услыхать от одного местного жителя и такое: «У меня всякая овощ (ь) растет...» Кстати — и на вывеске «Ленплодоовощ» этот самый «овощ» долго фигурировал с мягким знаком, выдавая этим свой женский род, и только пословица «Всякому овощу свое время» вернула «овощу» его мужское достоинство...

А слово «хвоя»? В словаре Даля на первом месте стоит «хвой». И в рассказе Чехова «Дом с мезонином» читаем: «Сильно, до духоты пахло хвоем». Рассказ написан в 1896 году. Теперь все говорят «хвоя». В словаре Ушакова слова «хвой» вообще нет.

Ну, а какого рода «мозоль»? Можно подумать, что и мужского и женского. Но это не так. Только в неправильном просторечии встретишь: «У меня образовался мозоль». На самом деле слово «мозоль» женского рода, что и подчеркивается устойчивым шутливым выражением «наступить на любимую мозоль»...

Слово «ставня» бытует в речи и в мужском роде: «ставень».

Наряду со словом «туфля» говорят (неправильно) «туфель».

Следует отметить, что иногда род слова может меняться от... профессии говорящего. Мы уже говорили, что от железнодорожника, находящегося на работе, можно услыхать «поезд встал на вторую путь» («путь» в женском роде!), хотя во внеслужебное время он, вероятно, правильно скажет «я выбрал себе жизненный путь...»

Довольно часто в просторечии слово меняет свой род, например, «фамилия» превращается в слово среднего рода «фамилие». (Возможно, что причиной этому всё тот же «закон инерции речи»: слово «фамилия» упоминается обычно в соседстве со словами «имя» и «отчество», а так как эти слова — среднего рода, то и «фамилия» превращается в «фамилие».)

Так же слово «чернила» произносится иногда «чернило»...

Особенно часто меняется род в заимствованных иностранных словах, — при их усвоении не сразу устанавливается, какого же рода они будут в русском языке. Так, например, было со словами «фарса» — «фарс», «апофеоза» — «апофеоз», «метода» — «метод» — и многими другими. Если же слово оканчивается на согласный звук, ему нелегко бывает удержаться в том роде, в каком оно было, когда являлось «иностранцем», так как, например, русские слова, оканчивающиеся на «ь», — обыкновенно женского рода (соль, мель, колыбель и т. п.). Отсюда историческое колебание с родом таких слов, как «портфель», «рояль» и др.

В этом легко убедиться, прочитав «Записки одного молодого человека» Герцена, где сказано: «Правитель канцелярии с портфелью ждет у дверей кабинета; исправник бросает тоскливые взоры на эту портфель»...

Не очень ясен род слова «кофе»: говорят и «вкусный кофе» и «вкусное кофе». Впрочем, чаще в словах, взятых из иностранного языка, род слова «соответствует» русскому окончанию, даже если это окончание появляется только в порядке сокращения. Вот примеры.

Мы говорим «Московский метрополитен», но всегда скажем «московское метро». Мы говорим «наш кинематограф», но «новое кино».