Правильное решение (СИ)

"За все приходится платить, Энакин. И цена, которую я требую за жизнь и безопасность Падме и твоего ребенка, не столь уж высока. Неужели ты считаешь, что они будут подвергаться большей опасности, чем Аделаида Пестаж и пятеро ее детей? Чем маленькая Исанн Айсард или, скажем, супруга Уилхуффа, Таласса? Они все в моей власти, и их мужья и отцы не питают на этот счет никаких иллюзий. Но встали бы они рядом со мной, если бы не были уверены, что я вознаграждаю преданность и не караю без причины? Впрочем, я устал от уговоров. Ты видел альтернативу. Решай!"

Энакин не ответил. Мимо него проносились голые, безжизненные стены; его шаги гулко отражались от пола.

Храм почти опустел. Здесь больше некого защищать. Остались только воины, которые сами выбрали свою судьбу. Ничего не значащие для Энакина и почти наверняка обреченные на смерть. Его предательство не принесет бывшим собратьям большего вреда, чем Республика, ополчившаяся против них.

И, если говорить откровенно, ему все равно. Во всем Ордене не отыщется человека, чья жизнь стоила бы благополучия Падме и ребенка. Разве что Оби-Ван... но и имя друга не встретило в душе особого отклика. Кольнуло немного тоской, и не более - как было в тот далекий день, когда Энакин прощался с друзьями на Татуине.

Он ведь давно сделал выбор. Тянул с решением до последнего, но на самом деле принял его в тот самый вечер, когда услышал предложение Айсарда. Если не раньше.

Быть может, потом он будет сожалеть и терзаться. Но сейчас на это попросту не было времени.

"Насколько мне известно, госпожа Амидала уже на пути к зданию Сената".

До начала чрезвычайной сессии оставалось чуть больше часа. Времени на спасение Падме - и того меньше.

Активировав комлинк, Энакин на ходу набрал сообщение. Короткое, всего в одно слово, но адресату его должно хватить с лихвой.

"Согласен", - говорилось в нем.

* * *

Несмотря на теплую погоду, Падме замерзала в своих пышных одеяниях. Гордая и прекрасная, само воплощенное достоинство внешне, внутри она дрожала от страха. Не за себя - за себя Падме Амидала не боялась никогда. Но ребенок...

Она одернула себя. Нельзя, непозволительно думать о нем. Сейчас она не имела права на страх - пусть даже за нерожденного малыша.

Оби-Ван будет защищать лично ее. Самые могущественные рыцари Ордена будут присутствовать на чрезвычайной сессии, чтобы обеспечить безопасность сенаторов Делегации, и в первую очередь - тех, кто войдет в руководство Альянса. Кто сможет причинить им вред, если Великая Сила на их стороне?

По крайней мере, так говорил магистр Винду. А у Падме не было ни малейших оснований не сомневаться в его суждениях.

- Госпожа, если позволите... - Тайфо галантно предложил ей руку, но Падме остановила его непривычно жестким взглядом.

- Благодарю, капитан Тайфо, но я в состоянии самостоятельно дойти до машины.

Навязчивая забота начальника охраны уже начинала ее тяготить. Падме не желала обижать его пренебрежением, но существовала граница, нарушать которую позволялось лишь самым близким людям. И Тайфо в их число не входил.

Она не видела, как он неодобрительно покачал головой. Не видела, как заиграли желваки на его лице, когда он бросил взгляд на спидер, дожидавшийся их на парковке. А чуть раньше - не обратила внимания на его непривычно нервное поведение и подозрительно частые переговоры по комлинку.

Падме никогда не разбиралась в тонкостях работы собственной охраны. И доверяла ей безоговорочно. Именно поэтому она не насторожилась, когда Тайфо сам открыл перед ней дверцу спидера - хотя это всегда входило в обязанности шофера. Именно поэтому не стала присматриваться к лицу телохранителя, сидевшего на переднем сидении.

Мысленно она была уже в зале Сената, обличая Палпатина и его приспешников в преступлениях против Республики и бесчисленных разумных существ, живущих вне ее границ. Порой шальные мысли уносили ее на несколько часов вперед, к сумасшедшему бегству под прикрытием сепаратистской орбитальной бомбардировки, и тогда ее сердце замирало от ужаса и болезненного предвкушения.

"Мы переживем это, маленький, - мысленно повторяла Падме, поглаживая беспокойно вздрагивающий живот. - Мы справимся. Папа и его друзья не допустят иного".

* * *