Правильные мечты (СИ)

  На экране замелькали картинки, Вадька монотонно водил пальцем по стеклу, Инна склонившись разглядывала предлагаемый ассортимент.

  - О! Может, вок? - воскликнула она, осененная мыслью.

  - Вок?

  - Да, вок. Лапшу вок.

  - Давай вок, - не стал возражать Вадим. - На, выбирай сама, - придвинул ей телефон, и теперь Инка взялась пролистывать меню.

  Увлеченная выбором, она не замечала на себе пристального взгляда. Вадим долго, внимательно разглядывал ее лицо в профиль, слишком долго и как-то придирчиво.

  Под тщательный осмотр попало все. Лоб, почти весь скрытый взъерошенными прядями волос. Нос. Губы, время от времени облизываемые краешком языка. Подбородок. И снова губы, едва слышно шепчущие названия блюд. Ресницы, днем перед походом в театр тщательно вытянутые тушью, а теперь несколько утратившие длину. Еще раз нос - он иногда чуть кривился и морщился, изменяясь вместе с мимикой лица.

  Инка не знала, что ее так досконально разглядывают, а то может и волосы бы немного пригладила, и тушь подправила, и не кривлялась глупо. А Вадька тем временем изучал, всматривался, приценивался, а может даже и сравнивал. Кто его знает, что происходило в тот момент в его мозгу. О чем он думал? Его взгляд, закончив блуждать по лицу, наконец, скользнул ниже, быстро пробежав по заимствованной футболке, застыл на выпяченной оголенной заднице. Босым ступням уделилось секундное незначительное внимание.

  - Кстати, что там с твоими планами? - спросил Вадим вдруг, между прочим.

  - Какими планами? - Инна на мгновение скосила непонимающий взгляд и снова уткнулась в телефон.

  - Ну, там котенок... Любовники. Несколько.

  - А, - Инка снова скривила нос, - никак, - ответила раздосадованно. Непонятно, к какому "кстати" Вадим задал этот вопрос, но он очень удачно надавил на больную мозоль. Не хотела она вдаваться в подробности своих мытарств по кредитным организациям и тем более о постигших ее неудачах, но тем не менее пояснила. - Не дают мне кредит. Зарплата маленькая. Первоначалку большую надо. Так что, так и умру без котенка, - закончила печально.

  Вадька разулыбался, чужое горе его, кажется, обрадовало.

  - Ну ничего, у тебя времени еще вагон, - смеясь, успокоил он ее, - к пенсии заведешь. Сразу несколько. Котят, я имею ввиду.

  Инна выпрямилась и прищурившись посмотрела на парня.

  "В лоб что ли дать?" - подумала. - "Насмехается тут".

  - Слушай, а тебе как ипотеку дали? Ты же толком не работаешь, тем более с ребенком. И трешка... - с подозрением огляделась. Кухонный гарнитур, хоть и совершенно без посуды, но со встроенной техникой, тянул, наверняка, на немаленькую сумму.

  - Почему это не работаю? - возмутился Вадим. - Уж раза в два точно больше тебя зарабатываю. Даже больше.

  - Да?

  - Да! Ну что, выбрала свои макароны? - поспешил он срулить с неинтересной уже ему темы.

  - Выбрала. Не макароны, а лапша вок. Ты будешь?

  - Буду. Все буду. Есть хочу.

  Ужин вышел сытным и вкусным, а с Баккарди еще и веселым. Отличный день, замечательный вечер, потрясающая ночь. За последний месяц, а то и два-три, это точно самое лучшее событие, случившееся в ее жизни. Так же здорово было, пожалуй, только в октябре, в Турции. Тесно прижавшуюся в кровати к Вадиму Инну, воспоминания об отдыхе на берегу моря будоражили особенно остро. Она не могла сказать, что конкретно ей понравилось в той в общем-то беспокойной поездке. Если вдуматься, то хорошего было мало - постоянное напряжение, нервы, споры, препирательства, плюс сюда же добавить боль и отчаяние из-за предательства любимого человека. Но если это все отбросить, то оставалось море, палящее солнце, перемежающееся с прохладным ветерком, дурачества, смех. Их смех и еще более задорный, счастливый - детский. Миланкин. Прогулки по вечерам, откровенные беседы с сочувствием и абсолютным пониманием. И вот такие же ночные объятия - теплые и, несмотря на узкую кровать, уютные. Непонятно, как за столько ночей они так и остались до безобразия целомудренными. Сейчас это казалось таким до умиления смешным и трогательным.

  Инка улыбнулась, потерлась кончиком носа о Вадькино плечо и украдкой едва заметно коснулась губами солоноватой на вкус кожи.

  Да, та поездка была самая крутая из ее поездок на моря. Самая неповторимая. Незабываемая.

  К чувству восторга тут же внезапно подкатила гадкая невыносимая тоска. Пробралась в сердце и тут же удушающими метастазами разрослась по всему телу. Побочный эффект алкоголя начал действовать, не иначе. Часто такое случается - после эйфории и веселья вдруг накатывает унылая безнадега.