Правильные мечты (СИ)

  Буквально через неделю заканчивается год. Итоги, которые можно было подвести за прожитый период, выходили малорадужные и неутешительные. Что она имела на сегодняшний день? Ничего! Работа - ужас-ужасный, от которой ни минимума удовольствий, ни прибыли. Семьи больше нет - распалась. Просуществовала ни шатко ни валко два года, а потом, как оказалось, семьей-то никогда и не была. Жить с Инной, как выяснилось, просто невозможно. Непригодный она для сосуществования человек. Ни хозяйки из нее не получилось, ни матери. Так - недоразумение какое-то, недостойное ни заботы, ни уважения, ни любви. Словно она не живой человек, а девайс какой-то. Приобрели, попользовались, и так и сяк прикинули. Нет, не подходит для дома - не совершенная модель, не вписывается в интерьер, да и вообще, брак какой-то. На свалку ее. Нет, не на свалку, а на завод-производитель, по гарантии, так сказать - к маме с папой.

  Для родителей, само-собой, неважно какая она хозяйка и мать. Для них она вечный ребенок. И это все, конечно, здорово, но все же грустно. Не о таком счастье она мечтала.

  Не везет ей во всем почему-то.

  Фиг с ней с семьей. Не годилась в жены - ну и ладно. У нее даже с любовником, который нужен-то был только для души и тела, ничего не выходило. Впрочем, она вообще-то пока и не начинала думать об этом вопросе. Боялась она новых отношений, пусть даже и несерьезных. Предательство Виктора подкосило веру в себя и в других. Да и к тому же у нее ведь был Вадька. Любовником его, естественно, назвать язык не поворачивался. Какой из него любовник? Объявлялся хитросделанный мальчик раз в месяц, да и то тогда, когда ему ребенка нужно было выгулять, себе для компании, так сказать, и в помощь, а потом опять пропадал надолго. Так что, не любовник он, а так - баловство. Хотя, стоит отметить, очень симпатичное и привлекательное баловство. Классное и так обалденно пахнущее...

  Инна еще раз мазнула губами по плечу парня и глубоко вдохнула, сладко зажмурившись.

  "Жалко, что он такой молодой, бестолковый и... неизвестно чей..."

  - Ты латте любишь? - вырвал ее из невеселых раздумий голос.

  Все это время, пока Инка колыхалась на волнах печали, взращивая и лелея свою накатившую грусть, Вадим медленно, лениво водил пальцами по ее бедру и помалкивал. Тоже, видимо, погряз в каких-то своих мыслях. И вот, получается, думал, думал и придумал.

  "Кофе ему что ли еще приспичило?" - нахмурилась Инна.

  - Неа, - тут же отмахнулась, - я вообще кофе не люблю.

  - Не любишь?

  - Нет.

  - А что любишь?

  - Не знаю. Фанту, колу, спрайт. Лимонад, в общем, любой. Сок яблочный без мякоти. Ананасовый. Ты мне, кстати, обещал Пина Коладу замутить. Помнишь?

  - Помню, - продолжая приятно поглаживать ей ногу, Вадим все так же пялился в потолок. - Сделаю, - пообещал невозмутимо.

  - А еще, знаешь, чего я бы выпила?

  - Чего?

  - Холодный молочный коктейль. Ну, из мороженого и сока. Обычный. - У Инки от одной только мысли о сладком ледяном напитке потекла слюна. От выпитого алкоголя начало сушить во рту и потому о питье мечталось в удовольствием, - любишь такой?

  - Молочный так себе, - честно сознался Вадим, - Милка любит.

  - Я тоже люблю.

  - Ясно, - сквозь темноту почувствовалась в его словах улыбка. - Все, давай спать.

  Глава 44

  "Кап, кап, кап-кап... кап, кап..." - неритмично стучала о железный карниз заунывная капель. В комнате было достаточно темно, сквозь полотно опущенных жалюзи едва пробивалась рассветная хмарь.

  "Кап-кап, кап"

  Вадим потер заспанные глаза, бессмысленно посмотрел на попавший в поле зрения пустой угол комнаты у окна.

  "Зима, блин" - с ленивой досадой отметил он так некстати свалившуюся на город под новый год оттепель, и, закрыв глаза, снова забылся в уютном сне. Но ненадолго - секунд на пять-десять максимум. Внезапно встрепенувшись, резко оглянулся. Рядом было пусто. Еще более бессмысленно попялился на свободную половину кровати. После пробуждения мысли сопротивлялись, работали медленно, нехотя. Девушек никогда не было в этой кровати и утро в одиночестве - это нормальная стандартная картина, но вчера все немного выбилось из обыденности. Инна осталась на ночь, разделив с ним постель, и теперь ее, Инки, здесь не было. Прислушался - в квартире стояла никем и ничем не нарушаемая тишина, разве что вот это добивающее "кап-кап", да где-то вдалеке едва слышный, монотонный, сливающийся с общим фоном гул.

  Выбравшись из кровати, Вадим поежился от утренней прохлады, но так неодетый и поплелся обходить квартиру. Выключенный свет в туалете и ванной красноречиво говорил о том, что там никого нет. Пусто было и в необжитой гостиной, и на кухне тоже. Тоже никого. Зато нашелся источник гула - во включенной посудомоечной машине шумным напором плескалась вода.

  "Шур-шууух, шур-шууух", - машинка старательно обдавала горячей струей сложенную в нее кухонную утварь. - "Шур-шууух, шур-шуууух".