Правильный попаданец (СИ)

- А если и слышали что, так ничего нам не скажут. Сознательного элемента, как вы понимаете, там нет и неоткуда взяться. Из хорошего только то, что кроме Трубки больше никто не сбежал, - подвёл итоги Гибер.

Он смог прорваться только после того, как мятежники сдались, а до этого вместе с мастеровыми из депо занимался организацией рабочей дружины.

Смушко вызвал к себе всех сотрудников губрозыска, и обе бригады, пусть и не в полном составе, оккупировали его кабинет. Мест за столом не хватало, люди сидели на подоконниках или, подобно мне, стояли.

Закончив доклад, Гибер опустился на стул и вытер вспотевший лоб платком.

- Когда Трубку видели в последний раз? – спросил Смушко.

- Сразу после того, как арестованным раздали ужин, - с места ответил Гибер.

- А что – после никто не проверял? – насупил брови начальник губрозыска.

– Вы же сами помните, что вчера творилось: задержаний много, допросы… Народ туда-сюда таскали, причём весь вечер и половину ночи. Трубка сидел в одиночке и его не проверяли. Решили, что никуда не денется, - буркнул Гибер.

- Знаете как это называется? Это называется бдительность потеряли, товарищи! Расслабились! А что в итоге? Враг на свободе. И что хуже всего: мы не только не знаем, как это случилось, но даже не можем установить когда.

Гибер отвернулся. Другие оперативники тоже чувствовали себя не в своей тарелке. Случилось ЧП. И даже недавняя атака на губрозыск не могла служить оправданием. Преступник явно ушёл до неё.

Это бросало тень на весь уголовный розыск.

С меня тоже снимали показания, но вот только большой пользы это не принесло. Если бы увидел Трубку… нет, даже не на выходе, а просто в коридоре, обязательно бы зафиксировал в памяти. В конце концов, я ведь лично его брал. Но… чего не было, того не было.

- Дежурный вспомнил что-то полезное?

- Нет, - вздохнул Гибер. – Я его под арест взял. Пусть в холодной посидит, память проветрит.

- Это шут знает что! – Смушко покраснел как варёный рак. – Пока одни ставят на кон собственные жизни и рискуют, ловя преступников, другие допускают халатность на посту! Да над нами вся городская шпана теперь смеяться будет! А теперь мой главный вопрос – Он повысил голос. – Как мы теперь в глаза смотреть людям будем? Что скажете, товарищи сыщики?

Наступила мёртвая тишина. Сказать было нечего, все это прекрасно понимали.

-Молчите… И правильно делаете. И я тоже хорош…

- Но товарищ… - вскинулся Полундра, однако Смушко не дал ему договорить:

- Не надо. Я - начальник, с меня и главный спрос. В общем, в свете нынешних событий считаю, что недостоин занимать данную должность. Прямо сейчас отправлюсь в губком, а там… - Он махнул рукой. – Что скажут, то и скажут! Лично я бы себе вот что сказал: «Провалил ты всю работу, товарищ Смушко». Сам это чувствую и готов хоть сейчас от стыда под землю провалиться.

Я кашлянул, привлекая к себе внимание.

- Быстров? – вскинул подбородок Смушко. – Ты чего? Заболел?

Я отклеился от стены.

- Товарищ Смушко, может не надо с губкомом спешить?

- У тебя есть какие-то предложения? – удивился он.

- Есть. Думаю, товарищам в губкоме пока не до нас. Они тоже не на «ять» сработали: проглядели мятеж под носом. Пусть вместе с ГПУ разбираются. До нас у них руки в ближайшие день-два точно не дойдут.

- К чему эти философские выкладки, Быстров?

- К тому, что раз уж сами обгадились, нам и вытирать. Предлагаю заняться поисками беглеца. Готов взять это на себя.

- И с чего думаешь начать, Быстров?

- Да пока выбор не велик, - признался я. - Разрешите поработать с дежурным.

- Хорошо. Можешь начинать прямо сейчас, - кивнул начальник губрозыска.

Впрочем, интонация в его голосе недвусмысленно говорила о том, что он не больно-то верит в успех.

- Спасибо! - поблагодарил я. – Только вы всё же дня два пока о ситуации наверх не докладывайте. Если получится поймать, так сами знаете: победителей не судят. Авось обойдётся.

Дежурный сам находился под арестом, причём по «наследству» получил ту самую камеру, из которой сбежал лже-чекист.

Если хочешь разговорить человека, попробуй с ним наладить контакт. Не знаю, в каких отношениях с этим довольно молодым ещё парнем был настоящий Быстров, но, кажется, друзьями они не были.

Миша – да, это друг, я почти сразу это почувствовал, хотя сначала воспринял его в штыки. А дежурный… ну ничегошеньки в душе не шевельнулось, парень как парень. Вот только влип в незавидное положение.

- Держи, - я подал ему чашку с чаем, заварку для которого выцыганил у хозяйственного Полундры.

У него же достал и сахарин – жуткую гадость.

Дежурный поднял голову. Он был серый и осунувшийся. В его взгляде царила безнадёга.

- Зачем?

- Зачем чай принёс? Странный вопрос… Чтобы ты выпил и согрелся – тут, прямо скажем, не курорт. – Я зябко повёл плечами. – Холодно…

- Меня расстреляют? – вдруг спросил он.

- Три раза, - пообещал я.

- Тебе бы всё шутки шутить, - вздохнул он. – Знаешь, каково это вдруг на нарах оказаться?

Я кивнул:

- Знаю.

Вдаваться в детали, что это произошло в прошлой жизни, когда меня примеряли на роль оборотня в погонях, что почти получилось, я не стал. Сидел, короче, и точка.