Правило 69 для толстой чайки

Я не пошевелился, и он сунул мне деньги в руку. И объявление тоже. Я отбросил все это, как ядовитую змею, и со злости топнул ногой по рассыпавшимся по траве тысячам. Прежде чем я опомнился, Тимур меня оттолкнул, упал на четвереньки и кинулся собирать деньги. Прижимая к себе купюры, он поднял голову, хотел что-то мне сказать, но не нашел слов и только помотал головой, словно не понимая чего-то. Да я и сам ничего не понимал. В голове у меня вертелось только «украл, украл».

Когда тренировка кончилась, мы вытащили лодки и погрузили их на трейлер, чтобы все было готово к поездке. Освободившись, я зашел к Шевцову в офис – он еще утром попросил помочь ему собрать для нас инструменты и запасные карабины, блоки и веревки. Когда я вошел, Шевцов в глубокой задумчивости стоял над отодвинутым ящиком стола. Протянув руку, он достал из ящика пачку денег и удивленно осмотрел ее со всех сторон. На той тысячной купюре, что была с краю пачки, я увидел землю и след от своей собственной подошвы.

Чемпионат. День 1-й

Автомат с газировкой

Земной шар развернулся под нашими колесами, и вместо севера мы попали на юг – в Петербурге стояла пляжная жара, смеялся солнечными бликами залив и сверкали стрелы мачт. Сколько там было мачт, в этом яхт-клубе, – нам и не снилось.

Мы сидели на большой веранде под белым тентом – да, здесь тоже было кафе с верандой, но раза в два больше нашего, раза в три дороже и с едой раза в полтора вкуснее. Мы, голодные, ели самый лучший борщ в мире и вертели головами, удивляясь происходящему. Больше полусотни человек – от восьмилетних пузырей до таких же, как мы, тринадцатилетних болванов, – вооружали лодки, сновали по берегу, входили и выходили из эллингов и раздевалок, обедали в кафе за соседними столами. Тоха куда-то ушла, а когда вернулась, в зубах у нее была электронная сигарета. Тоха подошла к автомату по продаже воды, и там какой-то высокий загорелый парень как раз опускал монеты в щель. Парень улыбнулся Тохе, нажал на кнопки, автомат зажужжал и сбросил вниз бутылку газировки. Парень сел на корточки, вынул из автомата бутылку и протянул Тохе. Тоха взяла бутылку и улыбнулась в ответ. В этот момент кто-то крикнул с берега: «Макс!» Парень встал и побежал к тем, кто его позвал, на ходу подняв руку – попрощался с Тохой. Он бежал как летел. Гермес с крыльями на сандалиях. Я не думал, что люди в 13 лет – или сколько ему было – могут выглядеть вот так неправдоподобно красиво, как актеры или модели с обложек.

Тоха смотрела ему вслед, продолжая сжимать в зубах электронную сигарету, а в руке – бутылку газировки. Мы все – я, Тимур, Митрофан и даже Репа – смотрели на нее, застыв над борщами.

– Эй, это моя сигарета! – крикнул какой-то бородач в розовых шортах, взбегая по ступенькам на веранду.

Тоха, не глядя на бородача, вынула сигарету изо рта и протянула ему, сказав «благодарю». Потом задумчиво прижала к себе бутылку газировки и сошла с веранды, глядя на стоящие у пирсов яхты.

Страшно на старте

Мы не были готовы. Послушайте, к этому невозможно подготовиться – пятьдесят, нет, шестьдесят лодок на старте, и все кричат: «Правый галс!» И мы – всего лишь четверка смертельно уставших за ночь человеческих существ, которые до этого полтора месяца тренировались в полном одиночестве среди болтающихся на воде канистр. Я не знаю, как себя чувствовали Тимур, Тоха и Митрофан, но меня мутило, поливало потом и покрывало мурашками. Вдобавок у меня заболел живот и жутко захотелось в туалет, но поздно – вот уже старт, на судейском судне дудят в дудку, флаг вниз, и поток «оптимистов» хлынул через стартовую линию на дистанцию. Я глазам своим не поверил – Тоха смогла стартовать среди первых и не отстать после старта. Она привела до левентика ближайшую к ней соперницу – рыжую девчонку в синей кепке – и обошла ее. Вместе с другими Тоха уходила все дальше от нас. Я видел, как Тимур, еле добравшийся до середины флота, смотрит ей вслед с отчаянием и щерится как зверь.

– Давай в разгон, курятина дохлая! – услышал я сзади крик Митрофана.

Я обернулся. Он кричал сам себе. Мы с Митрофаном были последними из шестидесяти «оптимистов».

Бурые валуны

Репа быстро шагал к раздевалкам, мы бежали за ним – Митрофан, я и позади мрачный Тимур. Тоху я не видел с тех пор, как гонки закончились и мы вытащили лодки на берег. Может, в сауну пошла? В этом яхт-клубе даже сауна была.

– Она третья по очкам! – кричал Митрофан Репе. – Третья! Значит, можно все-таки выиграть.

Он говорил о Тохе. Репа ничего не ответил, он уже сворачивал в раздевалку, но оттуда ему навстречу вышла женщина – одна из тренеров, я видел ее в рибе на дистанции. Это была женская раздевалка, Репа ошибся. Женщина вежливо и приветливо улыбнулась Репе, тот отвел глаза и зашагал дальше к мужской раздевалке. Мы за ним.

– Я все посчитал! – продолжал тараторить Митрофан, размахивая айфоном. – Если завтра Тоха придет минимум третьей, а эта Шаповалова четвертой, а эта, как ее, не помню, снова второй, Тоха выйдет на первое…