Правило Диксон

Я пристально смотрю на экран, пока он не выключится и не потемнеет. Черт возьми. Я делаю долгий, неустойчивый вдох, когда появляется новое сообщение.

 

Шейн:

Ну что? Я получил работу?

 

 

 

Глава 27

Диана

 

Инициатива

 

 

— Это, в чем ты вышла с ним? — Рычит Шейн, когда открывает дверь.

 

Я остаюсь в дверном проеме. — Да.

 

— И ты по-прежнему настаиваешь, что это не свидание?

 

— Нет, это не так. Мы просто пошли в хороший ресторан.

 

Шейн не может отвести от меня взгляд. — Пожалуйста, скажи мне, что это платье, в котором ты будешь на нашем видео для прослушивания.

 

— Нет, то платье прозрачное, и под ним видно купальник.

 

— Черт, — стонет он. Затем замечает, что я не двигаюсь с места. — Ты заходишь?

 

Я не сдвигаюсь с порога. — Нет, пока мы не обсудим правила Диксон.

 

— Ты и твои правила. Мы можем обсудить их внутри, чтобы Найл не высказал свое мнение?

 

Хорошая мысль. Я следую за Шейном в гостиную, сохраняя некоторую дистанцию между нами. Он помылся и переоделся после репетиции, потому что пахнет мылом и носит серую футболку Eastwood College и черные спортивные штаны, которые низко сидят на его стройных бедрах. Один явно выраженный косой мускул виден, и мои пальцы зудят от желания прикоснуться к нему.

 

— Тебе понравилось мое заявление? — Его глаза сверкают.

 

— Оно очень хорошо написано, — отвечаю я неохотно.

 

— Я знал, что тебе понравится. — Подмигивая, он делает шаг ко мне. — Итак, давай обсудим правила.

 

Я делаю шаг назад. — Только одно правило. Уважение.

 

Шейн поражен. — Что ты имеешь в виду?

 

— Я имею в виду, что мы уважаем друг друга во всех аспектах этого. Да, это только секс. Нет, никаких чувств. Но даже в ситуации с друзьями по сексу требуется уровень уважения. Я не твоя секс-игрушка.

 

Он ошеломлен. — Черт возьми. Конечно, нет.

 

— И я не хочу, чтобы ты спал с другими людьми.

 

— Не буду. — Уверенность звучит в его голосе. — Я уже говорил, что не интересуюсь случайными связями, и никогда не поставлю тебя под угрозу.

 

— Хорошо. О, и презервативы, — заканчиваю я.

 

— Очевидно.

 

— При этом я принимаю таблетки, так что если мы оба пройдем тесты, я не против обойтись без них. — Я вздыхаю. — Потому что, по правда говоря, я ненавижу презервативы.

 

Он снова стонет. — Ты серьезно стоишь там и говоришь, как сильно ты хочешь заниматься этим без презерватива? Ты пытаешься меня возбудить?

 

— Если у нас оба будут чистые результаты, — уточняю я.

 

Он наклоняет голову. — Что тебе больше всего понравилось в заявлении? Что выделило меня как кандидата?

 

Я прячу улыбку. — Не собираюсь на это отвечать.

 

— Нет, я думаю, тебе стоит. Ты знаешь, что мне нравится. Справедливо, если я узнаю, что тебе нравится. Что-то выделялось?

 

Я колеблюсь. — Может быть, мне понравилось то, что ты хочешь быть главным.

 

Его губы изогнуты в улыбке. — Да. Я так и думал. Почему?

 

Это очень простой вопрос. Потому что во всех аспектах моей жизни я всегда полностью контролирую ситуацию. Я стала капитаном группы поддержки на втором курсе, что неслыханно. Я командую на тренировках и управляю своей командой как хорошо отлаженным механизмом. Для моего отца и брата я — неостановимая сила природы. Я иду за тем, что хочу. Я отдаюсь на 100% каждому проекту, за который берусь.

 

Это не значит, что я не гибкая. Мне нравится контроль, но я не фанатка контроля — я могу легко отдать бразды правления, если это необходимо. Я перфекционистка, но не ломаюсь, если что-то не идеально.

 

А когда дело доходит до секса, нет ничего, что бы я хотела больше, чем чтобы меня направляли.

 

С уважением, конечно.

 

— Потому что я чаще контролирую, чем не контролирую. И парни, с которыми я встречалась, никогда не проявляли инициативу в спальне, — признаюсь я Шейну.

 

— Вот что ты хочешь увидеть? Инициативу?

 

Я медленно киваю.

 

— Хорошо, тогда. Иди в спальню, — говорит он тихим голосом. — Жди меня там.

 

— Ждать тебя, — эхом повторяю я, чувствуя неловкость и сглатывая.

 

Он стоит, дразня меня своим высоким, широким телом. Я вижу, как его член напряженно выпирает под брюками. Они черные, поэтому трудно сказать, полностью ли он возбужден. Благодаря его анкете, я теперь точно знаю, какого он размера, и мои бедра напрягаются от одной мысли о том, что он будет внутри меня.

 

— В спальню, — повторяет он, его тон становится резче.

 

Я делаю глубокий вдох. Затем, не говоря ни слова, иду в его спальню.

 

Я осматриваю окружающую обстановку, обращая внимание на аккуратно застеленную кровать, мягкий серый ковёр и блестящий комод из красного дерева. Не могу поверить, что я это делаю. Почему я в спальне Шейна Линдли? Что со мной не так?

 

И где он черт возьми?

 

Я слышу, как он двигается на кухне. Слышу, как течет вода. Наливает ли он себе стакан воды? Внутри меня поднимается возмущение, учащая пульс. Я боюсь, что он играет со мной, но в то же время ожидание, которое он создаёт, невыносимо. Между моими ногами ощущается настоящая боль. Узел агонии. Всё тело становится горячим и напряженным, мои мышцы сжимаются от желания, пока я жду его возвращения.