Правило крысолова

В двенадцать часов дня, разогревшись как следует под солнцем, я спустилась в подвал, чтобы отнести туда две банки только что закрытого варенья, и обнаружила копье лежащим на своем старом месте — вдоль северной стены. Помню, что я присела на корточки и заплакала. Я плакала о Руди, который ушел, о моих будущих сыновьях, которых Питер заставит поднимать копье (на то, что у меня родится такая прекрасная дочь, я и не надеялась!), и потом никогда уже не боялась спускаться в подвал, хотя при любой возможности старалась перед этим подставить лицо солнцу и вспомнить странствующего двоюродного братца.

Случай второй. Приехала на выходные Ханна, она уже была замужем за Максом, мы спустились в подвал, чтобы покопаться в сундуке, и Ханна запустила кочергой в крысу, которая вышла к нам. “Я подбила этой гадине заднюю лапу! — торжествовала Ханна. — Почему здесь не положат отраву?” Крыса убежала, я расстроилась. Потому что крыса мне была симпатична, она так жалобно поджимала лапку к сердцу, как будто оно у нее болит! Когда мы поднялись в столовую, бабушка перевязывала ногу у щиколотки, сказав, что у нее вывих, а я видела, как на бинте проступила кровь.

Не бойся крысы, бойся летучую мышь, она летает в темноте и может управляться с копьем!

Надеюсь, ты получишь мое письмо вовремя.

Я придумала новые духи, называются “Натурал”. Ты будешь смеяться, но немцы расхватывают пузырьки с запахом навоза, свежескошенной травы, давленых листьев черной смородины, прелого сена, спила молодой сосны и так далее — все о деревне и природе. Если есть идеи, подкинь!

Твоя мама, которая начала взрослеть”.

* * *

Я уже собралась позвонить маме и предложить ей свой вариант дезодоранта для подследственных — легкий оттенок запаха поноса шимпанзе Матильды, но пришли двое в штатском и с угрюмыми лицами потребовали моего и бабушкиного присутствия для опознания тела, найденного в автомобиле марки “Опель” на 65-м километре Симферопольского шоссе.

Мы с бабушкой поехали в морг, морг был тот же, и патологоанатом тот же, и инспектор Ладушкин суетился в коридоре, что-то доказывая трем представителям Федеральной службы безопасности (отдел номер восемь).

Прежде чем санитар сдернул простыню с тела на каталке, я быстро осмотрела контуры этого тела и вздохнула — голова угадывается. Не то чтобы я всерьез предполагала, что дедушка Питер исхитрится доехать до того самого места, где были убиты Ханна и Латов, залить в горючее тетрохлорид углерода, включить двигатель, а перед отравлением еще отрезать себе голову в припадке раскаяния. Просто накатило вдруг… Нервная беспричинная злость и отчаяние.

— Это мой брат Питер, урожденный Штольге, после восемнадцати лет он взял себе фамилию матери — Грэме, — спокойно заявляет бабушка, наклоняется и целует Питера в лоб.

Я выхожу в коридор, выбираю из трех представителей Службы самого нервного — он невысок, все время потирает руки, возбужден и громко говорит — и отвожу его в сторону.

Понизив голос, но достаточно его напрягая, чтобы все мною сказанное смогли расслышать его коллеги, вытянувшие шеи, и побледневший от моей активности Ладушкин, я ухватываю пуговицу на кителе (вторую сверху) и доверительно обращаюсь к вытаращившему глаза младшему лейтенанту:

— Судя по цвету лица и состоянию слизистой, мой дедушка был отравлен?!

— М-м-м… — растерянно оглядывается федерал.

— Мне кажется, что такие признаки отравления бывают при вдыхании фосгена, а вы как думаете? — Я достаю платочек и вытираю им виски и шею. Конечно, мне же дурно!

— Э-э-э…

— Вам не кажется странным, что дедушка приехал на то самое место, где убили его племянницу с мужем?

— Это да, — кивает молодой мужчина. Брюнет. Глаза — карие. Губы мокрые, нос картошкой. Нос как раз принюхивается к запаху от моего платочка. — Он приехал в то самое место. Он позвонил незадолго до смерти, сказал, что за ним кто-то следит.

— Куда позвонил? — искренне удивилась я.

— У него была карточка с номером телефона нашей Службы, ребята оставили ее после допроса на случай, если дети что-то вспомнят.

— Он должен был с кем-то встретиться? Не скрывайте от меня правду, прошу вас, его убили те же люди, что и тетю Ханну?

— Ведется следствие. — Федерал убирает мою руку от пуговицы и ощупывает ее, не отводя взгляда от моего лица. — Я не уполномочен…

— Его отравили газовым баллончиком? Или бросили в машину гранату с газом?

— Нет, по предварительному заключению и по анализу количества отравляющего вещества в салоне автомобиля можно предположить, что газ выделялся в процессе работы двигателя, это все, что я могу сказать. Остается только догадываться, почему ваш дедушка поехал именно в это место, так как специального наблюдения за ним не велось…

— А где был немец Зебельхер в момент смерти Питера? — осенило меня.